"Антон Первушин. Миротворцы ("Приключения Ефима Князева")" - читать интересную книгу автора

гарантирующие "встречу", по-тому что..."
Артемьев сразу замахал на Князева руками и закричал: "Хочу кофе!!!", на
чем и поставил точку в едва наметившейся дискуссии.
Вот и теперь в ожидании приятеля, Ефим изучал очередной алгоритм
решения "антаго-нистической задачи поиска в нормальной форме", разложив на
коленях пестрый томик в цел-лофанированной обложке. Правда, завидев
Артемьева, Князев книжку закрыл и отложил. Ки-рилл успел разглядеть, что на
обложке изображен бравый мoлодец в комбезе и защитном шлеме с автоматом
Калашникова в руках; этот мoлодец стоял почему-то на шахматном поле в черную
и белую клетку, а под ногами у него в луже крови валялись шахматные фигурки.
Назва-ние Артемьев тоже прочел, но оно как-то сразу выветрилось у него из
памяти: что-то там про Герострата. То ли "Операция "Герострат", то ли "Убить
Герострата", а может и вообще - "Капкан для Герострата".
"Все они на одно лицо - эти герои современных детективов, - подумал
Артемьев. - Все эти Бешеные, Дикие, Слепые и прочие Пираньи. Теперь вот
Герострат. Лишь бы псев-доним придумать позаковыристей. Страх и ужас".
Ефим тем временем встал из кресла, приветствуя друга, предложил сесть и
разлил по чашкам кофе из мощного кофейного агрегата с программным
управлением. Артемьев бросил на диван папку, сел рядом сам и сразу с
наслаждением отхлебнул из своей чашки обжигающе горячего напитка: кофе
Князев умел готовить, как бог.
- Ну, как твои дела? - поинтересовался Ефим. - Как Надя? Как Коленька?
- Нормально, - вежливо ответствовал Артемьев. - Как у тебя? Как там
Дрезден?
- Стоит Дрезден, не падает.
- Это хорошо.
- Думаю, что неплохо.
Так, обмениваясь ничего не значащими фразами, они прикончили первую
порцию кофе и принялись за вторую. Потом, незаметно, перешли к текущим
новостям.
- Начнем с Пирогова? - предложил Князев.
Кирилл согласился.
- Расскажи, пожалуйста, подробно о вашей беседе.
Артемьев начал рассказывать, стараясь припомнить малейшие подробности.
О том, как вывел Пирогова на разговор о доценте Стрельцове, как увязал
Стрельцова и дело о самоубий-стве академика Абрамянца, как отреагировал на
это Пирогов, как оправдывался, как вел себя, когда узнал, что Стрельцов на
допросе назвал его своим "покровителем" и так далее и тому подобное.
Услышав, что Артемьев дал своему сослуживцу сутки на размышление и заметание
следов, Князев удовлетворенно кивнул.
- Первая фаза завершена, - подвел он итог. - Теперь ход за Пироговым. Я
думаю, для начала он арестует Стрельцова. Если уже не арестовал.
Артемьев удивился. Когда они обговаривали детали плана, то
предполагалось, что Пиро-гов, запаниковав, поедет разбираться со
Стрельцовым; Стрельцов же, раскусив блеф, но не зная, кем он и почему именно
сейчас инспирирован, начнет проигрывать различные варианты, а любая
активность в этом направлении ему выигрыша не дает, а дает только хлопоты и
новые улики для следствия. Ведь главной проблемой следствия по делу о
самоубийстве академика было именно это - увязать два имени: Стрельцов и
Абрамянц. А тут - такой вывод!