"Богдан Петецкий. Зоны нейтрализации" - читать интересную книгу автора

Она кивнула.
- Все время в Будорусе?
- Да. Пишет... - она заколебалась.
- Когда он улетел?
Она внимательно посмотрела на меня. Но без удивления, что я спрашиваю.
Скорее, как бы несерьезно.
- Примерно семь лет назад... - ответила она.
Меня что-то толкнуло. Я сделал безразличное лицо.
- Как он с тобой контактирует? Головидение?
- Нет... пишет. Открытым кодом.
Так, значит. Разумеется, это могло ничего не означать. Или же - слишком
много. Если на минуту задуматься...
- Я хотел бы кое о чем спросить тебя, - быстро сказал я. - Можешь
назвать это консультацией.
- О чем-нибудь насчет Устера? - она нахмурила брови.
- Нет. Или точнее, ровно настолько, насколько это касается любого из
нас. Меня интересует не то, что ты знаешь, а то только, что ты чувствуешь.
- Я не чувствую ничего такого...
- Послушай, - перебил я ее. - Я думаю о том, что происходило сто лет
назад. О голоде, психозах, постоянных конфликтах, словом, обо всем том, что
вы, историки, называете кризисом цивилизации. Двадцать первый век. Сто
лет... Вроде бы, изрядно. А если не достаточно долго? Видишь ли, ни один из
нас не может даже в приближении представить обстоятельства, в которых нам
предстоит действовать. Для меня вопрос этот вполне конкретный. В самом ли
деле то - теперь только прошлое? Не могло бы оно ожить в благоприятных
условиях? Я думаю о том, что в самом деле сидит в нас. В каждом из нас, -
добавил я с нажимом.
Она ответила не сразу. Подозрительно рассматривала меня. Словно боялась
чего-то.
- И ты говоришь, что ты машина, - наконец заговорила она негромко. - На
это тебе никто не ответит. Может быть, через следующие сто лет. Но, - она
заколебалась, - будь со мной честным. Ты сказал это в связи с Устером.
Почему?
Она делала что могла, чтобы справиться с голосом. Я мог себя
поздравить. Сам себя загнал в угол.
Я не думал об Устере. Я ей так и сказал об этом. Иное дело, поверила ли
она мне. Она, вроде бы, боялась, что я неожиданно обнаружил в себе этакую
неприязнь к нему или же, быть может, зависть.
Только теперь у меня перед глазами появилось лицо Устера. Разумеется, и
речи не могло быть о каких-либо неприязненных чувствах. Чепуха. Одно дело
неприязнь, и другое дело - беспокойство. Или, хотя бы, любопытство.
Семь лет. Ровно столько, чтобы... хватит об этом. Пока. Достаточно
страху я на нее нагнал.
Я поднялся.
- Все Устер, да Устер, - буркнул я. - Словно в песенке. Мне пора.
Я подошел к ней. Она встала, потягиваясь, и протянула мне руку. На
мгновение задержала пальцами мою ладонь, словно прося о чем-то.
- Передать ему что-нибудь? - спросил я, уже в открытых дверях.
Она помотала головой.
- Ал... - она замолчала.