"Анатолий Васильевич Петухов. Дай лапу, друг медведь! (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Чего ушли? - нелепо спросил Валерка.
- Медведи ушли. Наверно, заметили нас.
- Думаешь, мы бы... не услышали?
- Выходит, не услышали. Давай слезать.
- А если... не ушли? - чужим голосом спросил Валерка. - Может, все
еще под березами стоят...
- Ну ты и даешь!.. Мы тут разговариваем, а они будут стоять? - И
Андрюшка, обхватив руками ствол березы, пополз вниз, в темноту.
Валерку била дрожь.
- Ты уже на земле? - спросил он.
- Ага. Давай слазь!..
Валерка завозился, поворачиваясь на доске лицом к березе.
- Понимаешь, ноги совсем отсидел. Как деревянные. - Он глянул вниз,
но не увидел ни земли, ни Андрюшки. - А темно-то!..
- Давай скорее!
Валерка пытался обхватить березу руками, но руки не слушались, и не
было сил оторваться от доски. В голову лезли нелепые мысли: а вдруг
медведь стоит за березами и ждет, когда он, Валерка, спустится на
землю!..
"Но там же Андрюшка! Чего бояться?"
Пересилив себя, Валерка наконец оторвался от доски и, обдирая руки,
кулем сполз вниз.
- Ч-чего-то... холодно! - стуча зубами, сказал он.
- Побежим, так сразу теплее станет.
Сапоги путались в длинных стеблях овса, тяжелые, набрякшие от росы
метелки хлестали по коленям, а ребята все бежали и бежали, пока не
очутились на пожне возле большого стога сена.
- Тропа-то слева, - сказал Андрюшка, - видать, проскочили ее.
- Наверно... Такая темнотища! Фонарик бы...
Все еще тяжело дыша после долгого бега, они шли по мягкой пожне
рядом, локоть к локтю.
- Вчера-то, выходит, не филин шипел, - заговорил Валерка,
оправившись наконец от пережитого страха.
- Теперь знать будем, - отозвался Андрюшка. - А медвежата-то! Не
ворохнулись, пока медведица нас вынюхивала да выглядывала.
- Как! Какие медвежата? - удивился Валерка. - Ведь ничего не видно
было!
- Не видно, а слышно. Шаги - это медведица шла, а шебаршило - это
медвежата. Слышал ведь?
- Ну, слышал.
- Лариска говорила, что медвежонков три. Это, считай, двенадцать
лап! А они же не в ногу идут, вот и получается сплошной шорох.
Такие рассуждения были для Валерки неожиданностью. Сам он еще был не
в состоянии что-либо соображать, Андрюшка же, оказывается, уже все понял,
во всем разобрался. Это было тем более неожиданно, что он всегда считал
Андрюшку тугодумом.
- А почему они пошли не в овес, а вокруг поля?
- Кто их знает! Чего-то побоялись...
- И ты думаешь, они нас видели?
- Медведица, конечно, видела. Вон сколько времени на нас глядела.