"Михаил Михайлович Филиппов. Осажденный Севастополь " - читать интересную книгу автора

оправданием.
- Я вас, сударь, прошу молчать, - сказал государь. - Терпеть не могу,
когда умничают!
Этот смотр решил участь спора между двумя вельможами и вместе с тем
участь Миндена. Были уволены от службы сам командир корпуса граф Муравьев и
трое генералов. [33]
Впрочем, как часто бывает в подобных случаях, наиболее пострадали
наименее виновные, и в числе их Минден. Граф Муравьев не был слишком огорчен
отставкой. Он снял свои ордена, надел щегольское штатское платье и стал
разгуливать по Москве с тросточкой. Падшие начальники дивизий разъехались в
свои богатые имения, а бригадный командир Минден, обремененный семьей и
живший единственно с жалованья, должен был в буквальном смысле слова искать
средств к пропитанию.
Наконец генеральша Луиза Карловна, энергичная и смелая немка, решилась
на последнее средство. Она собрала все свои пожитки и отправилась с двумя
дочерьми-близнецами в Одессу. Зная, что Воронцов был косвенным образом
виновником несчастья ее мужа, Луиза Карловна решилась обратиться прямо к
нему.
Представившись князю Воронцову, Луиза Карловна откровенно объяснила ему
положение мужа и просила помощи. Воронцов был глубоко тронут, принял близко
к сердцу ее дело и взялся сам хлопотать в Петербурге.
Вскоре Минден был назначен комендантом Н-ской крепости, а дочери его
были приняты в одесский институт.
Таким образом, первый печальный случай в истории служебной карьеры
генерала Миндена закончился к еще большему благополучию семьи. Но как ни
утешал себя генерал этим воспоминанием, он сам плохо верил в возможность
вторичного счастливого исхода. История с сельдями угрожала ему, по меньшей
мере, окончательным увольнением от службы с потерею права на пенсию.
Генерал постарел, совсем поседел и осунулся. По целым дням он медленно
шагал по комнатам, волоча ноги, и все его мысли вращались около одного
предмета:
"Под суд! И как подумаешь, из-за чего! По доносу жалкого писаришки,
которого я же обогрел и приютил! Из-за нескольких бочонков сельдей!"
Минден был глубоко убежден в своей полной правоте. А дело было вот в
чем. До сведения государя не раз доходило, что начальствующие лица
пользуются солдатами, как своими крепостными, употребляя их на разные работы
по своей личной надобности. Генерал Минден был не совсем безгрешен по этой
части. У [34] него солдаты постоянно работали в садике и на огороде. Он
любил цветы, а Луиза Карловна была хорошая хозяйка. Иногда генерал снаряжал
солдат для ловли знаменитых местных сельдей, до которых был большой охотник.
Практичная Луиза Карловна не удовольствовалась этим, она солила сельдей
целыми бочонками и несколько таких бочонков потихоньку продала евреям.
Минден мало вмешивался в дела жены. Он по целым дням сидел в своем кабинете,
писал, читал и только по вечерам составлял вист с приятелями.
Комендант был за картами серьезен, а после карт и закуски бывал
разговорчив, очень любезен, часто рассказывал о походе в Париж, о Наполеоне
и об императоре Александре.
По доносу своего письмоводителя генерал Минден был отдан под суд "за
употребление казенных людей и солдат на свои собственные надобности".
Следствие тянулось бесконечно.