"Игорь Пидоренко. Рассказ для Инки (Рассказ, фантастика)" - читать интересную книгу автора

билета.
Но на этот раз предъявлять билет не понадобилось. Тот же самый голос,
но уже несколько смягченный, весело сказал:
- Ты что же, скотина, совсем друзей не узнаешь? Зажрался?
Я содрал с головы кепку, закрывающую мне обзор и... радостно
заулыбался. Передо мной стоял Сережка, мой хороший товарищ и бывший
однокурсник. Мы не виделись с ним года два, может быть, даже три. Он
заезжал как-то ко мне то ли с дальней родственницей, то ли с любовницей. Я
так тогда и не понял, кто ему эта девица. "Кому какое дело..." Жил он
теперь в Буденковске не очень далеко от Новополевки и сейчас возвращался с
какого-то то ли слета, то ли семинара.
- Какой там автор! Сейчас в Буденковск сходим - и ко мне! И три дня
чтобы не заикался ни о каких авторах! - Сережка был неумолим. С большим
трудом мне удалось отсрочить визит к нему на несколько часов, но с
условием, что сегодня же вечером я вернусь в Буденковск и мы погудим как
следует. На прощание Сережка, понизив голос почти до шепота, сообщил:
- Я тут "пушку" приобрел по случаю. Приедешь - в форточку постреляем.
Страсть к оружию у него была, видимо, с детства. Сколько помню,
всегда он что-то стреляющее доставал или покупал. Впрочем, в наше смутное
время без оружия как-то неуютно.
С тем мы и расстались. Сережка взял с меня честное-пречестное слово,
что я непременно буду и вышел в Буденковске. А я поехал дальше.


Новополевка - город. Кто и когда решил, что разросшееся село пора
называть городом мне неизвестно. Знаю только, что от изменения статуса в
этой дыре ничего не прибавилось. Но и не убавилось. Вдоволь поплутав по
грязным улицам, я все же отыскал дом Машкина. Подъезд к дому был
основательно забетонирован в отличие от соседних домов, к которым вели
только узенькие асфальтовые дорожки.
Хоромы были те еще. Машкин в недалеком прошлом был какой-то шишкой и
дом себе выстроил соответствующий. "Что его дернуло романы писать? Сидел
бы себе на пенсии, внуков воспитывал, на рыбалку ходил", - думал я,
нажимая кнопку звонка на высоких металлических воротах, за которыми должен
был, по логике, находиться обширный двор с беседкой, а может быть, даже и
с небольшим бассейном. За такими воротами просто не мог быть узенький
тесный дворик с раскисшей дорожкой, ведущей к обшарпанным дверям дома.
Наконец послышались шаги, калитка приоткрылась, и я узрел перед собой
массивного детину в джинсах и клетчатой рубахе. Пегий чуб, скрывая узкий
лоб, падал на глаза. Смотрел детина мрачно и недоверчиво.
- Что надо? - спросил он, внимательно изучив меня.
Я объяснил.
- Ну, подожди, - задумчиво сказал детина. - Спрошу.
Калитка закрылась.
"Ничего себе прием, - подумалось мне. - Да я ему, гадюке, не две -
одной сюжетной линии в романе не оставлю. В рассказ переделаю, да и то,
чтобы только для краевой газеты годен был. Надо же!"
Однако кипятился я недолго. Калитка открылась, теперь уже
распахнувшись во всю ширину, и низенький, коренастый и толстомордый Машкин
кинулся ко мне с объятиями.