"Валентин Пикуль. "Бонавентуре" - добрая удача [И]" - читать интересную книгу автора

испанцам, этим вездесущим идальго, отличным морякам и кровожадным
конкистадорам. Кабот преподавал космографию юному Эдуарду VI, он стучал
драгоценным перстнем по мифическим картам, где все было еще неясно,
туманно, таинственно.
- Вашему величеству, - утверждал он, - следует искать новые пути на
Восток, куда еще не успели забраться пропахшие чесноком испанцы,
пронырливые, будто корабельные крысы.
Король соглашался, что треска вкуснее селедок:
- Но я не откажусь от золота, мехов и алмазов...
Лондонские негоцианты образовали компанию, для которой купили три
корабля. Наслушавшись пламенных речей Кабота, утверждавшего, что через
льды Севера можно достичь Индии, купцы посетили королевские конюшни, где
за лошадьми ухаживали два татарина. Их спрашивали: какие дороги ведут в
Татарию и какие в "Катай" (Китай), где расположен легендарный город
"Камбалук"
(Пекин)? Но татары-конюхи успели в Лондоне спиться, в чем они весело
и сознались:
- От пьянства мы позабыли все, что знали раньше...
В начальники экспедиции был выбран Хуго Уиллоуби - за его большой
рост, а пилотом (штурманом) эскадры назначили Ричарда Ченслера - за его
большой ум. Себастьян Кабот лично составил инструкцию, в которой просил
моряков не обижать жителей, какие встретятся в странах неизвестных, не
издеваться над чуждыми обычаями и нравами, а привлекать "дикарей" ласковым
обращением. По тем временам, когда язычники убивали всех подряд, уничтожая
древние цивилизации, инструкция Кабота казалась шедевром гуманности. Не
были забыты и экипажи кораблей: "Не должны быть терпимы сквернословие,
непристойные рассказы, равно как игра в кости, карты и иные дьявольские
игры... Библию и толкования ее следует читать с благочестивым христианским
смирением", - наставлял моряков Кабот.
В мае 1553 года Лондон прощался с кораблями сэра Уиллоуби, матросы
были обряжены в голубые костюмы, береговые трактиры на Темзе чествовали
всех дармовой выпивкой, народ кричал хвалу смельчакам, возле Гринвича
корабли салютовали дворцу короля, придворные дамы махали им платками из
окон.
...Прошел один год, и русские поморы, ловившие рыбу у берегов
Мурмана, случайно зашли в устье речки Варзины: здесь они увидели два
корабля, стоящих на якорях. Но никто не вылез из люков на палубы, из печей
камбузов не курился дым, не пролаяли корабельные спаниели. Поморы
спустились внутрь кораблей, где хранились товары. Среди свертков сукна и
бочек с мылом лежали закостеневшие в стуже мертвецы, а в салоне сидел
высокорослый Хуго Уиллоуби - тоже мертвый; перед ним лежал раскрытый
журнал, из которого стало ясно - в январе 1554 года все они были еще живы
и надеялись на лучшее... Их погубил не голод, ибо в трюмах оставалось
много всякой еды; их истребили тоска, морозы, безлюдье, отчаянье...
Поморы поступили очень благородно.
- Робяты! - велел старик кормщик. - Ни единого листочка не шевельни,
никоего покойничка не колыхни. И на товары чужие не зарься: от краденого
добра и добра не бывает...
В объятиях стужи законсервировались лишь два корабля. Но средь них не
было третьего -"Бонавентуре", на котором плыл умный и энергичный сэр