"Иосиф Пилюшин. У стен Ленинграда " - читать интересную книгу автора

- Этими делами займемся после операции, ну а если убьют, не поминайте
лихом. - Потом Круглов посмотрел на часы: - Начнем, товарищ комбат,
артподготовки не будет. Приказано атаковать внезапно.
Вышли в траншею. Шел сильный дождь. Солдаты и командиры, прикрываясь
плащ-палатками, до боли в глазах всматривались в темноту ночи, стараясь
увидеть траншеи противника. Но темнота скрывала расположение немцев. Все
знали, что идем в атаку, и к ней были готовы, ждали команды.
При свете молнии и ракет я взглянул на Ушакова. Его лицо было
совершенно не похоже на то, которое я видел в землянке: улыбка исчезла,
взгляд стал острым. Капитан заметно волновался. Это перерождение человека я
понимал. Ушаков впервые в своей жизни вел батальон в атаку, и притом ночью,
когда каждый боец должен работать с точностью часового механизма. Он,
по-видимому, не успел еще по-настоящему и познакомиться с людьми своего
батальона.
Круглов чувствовал себя спокойно. Он отдавал командирам взводов
последние указания. Затем подошел к молодому моряку, вооруженному ручным
пулеметом, и спросил:
- Впервые идете в атаку?
- Да, товарищ командир.
- Держитесь к нашим стрелкам поближе: они десятки раз были в бою,
научились бить фашистскую сволочь и днем и ночью.
К дружеским словам командира прислушивались и другие наши новички.
- Вы, товарищи, подскажите, - обращались они к нам, - где и как
действовать, а то, чего доброго, испортим все дело.
- Не торопитесь, - послышался из-под плащ-палатки спокойный голос
Ульянова. - Вам сказано: поближе держитесь к нам, а как стрелять, вас учить
не надо. Только не вздумайте жалеть свои новенькие гимнастерочки и бушлаты,
к земле прижимайтесь поплотнее. Ну а если будет команда "Вперед", так уж
бегите не оглядываясь назад - вот и весь вам мой совет.
В небо взвилась одна, за ней другая красная ракета. Наша рота и
батальон моряков бесшумно ринулись к рубежам противника.
Наш бросок был настолько стремительным, что гитлеровцы не выдержали и
побежали. Мы ворвались во вражескую траншею. Прикончив тех, кто пытался
оказать сопротивление, бойцы устремились дальше. Но вскоре нас встретил
сильный пулеметный и минометный огонь. Это и был основной рубеж противника.
Выбить врага из укрытий лобовой атакой было невозможно: силы немцев
превосходили наши в несколько раз.
Круглов приказал мне найти морского капитана и сказать, чтобы он вывел
своих людей из-под огня и, отойдя в сторону насыпи железной дороги, начал
обход немцев с фланга. Я быстро отыскал Ушакова и передал приказ Круглова.
Но Ушаков сделал вид, будто не слышит меня, и продолжал вести лобовую атаку
под сильным огнем. Тогда Круглов, пользуясь темнотой ночи, вывел свою роту
из-под обстрела, и мы, укрывшись за насыпью железной дороги, стали обходить
противника с правого фланга. В короткой схватке мы перебили передовые посты
и с громким: "Ура!" - бросились в траншею немцев.
На улице поселка тоже началась стрельба. Немцы вели огонь из пулеметов
и автоматов через окна и двери. Стреляли они во все стороны, по-видимому
считая, что русские атаковали их не только с фронта, но и с тыла.
Самое мучительное в бою, когда видишь схватку двух человек и в темноте
ночи не можешь различить, кто свой, а кто чужой. Оба в грязи, душат друг