"Альберт Санчес Пиньоль. Пандора в Конго" - читать интересную книгу автора

прозвучало сомнение. Потом ирландец добавил: - Неужели ты не покрасил бы
крышу собственного дома в веселые цвета, если бы тебе представилась такая
возможность?
Мария Антуанетта приблизилась к незнакомому предмету, скривив рот в еще
более отвратительной ухмылке, чем обычно, и обнюхала его.
После длительных колебаний она просунула голову в большое отверстие.
Мак-Маон точно снял с нее мерку, потому как голова и лапы черепахи сразу
попали в подготовленные для них дырки, которые пришлись ей совершенно впору.
- Мне кажется, она танцует, - заметил я через несколько секунд.
Так оно и было. Казалось, Мария Антуанетта танцевала фокстрот за
двадцать лет до того, как он был придуман. Это означало, что панцирь
пришелся ей по вкусу.
Мак-Маон захлопал в ладоши. Я промолчал. Пинкертонша тоже не произнесла
ни слова. Мне показалось странным, что она не обрадовалась, ведь хозяйка
пансиона так любила свою драгоценную черепаху. Однако я забыл, что
Пинкертонша была Пинкертоншей. Эта женщина, которой так хорошо удавались
всевозможные подленькие словечки, в тот момент превзошла саму себя.
- Ну, что ж, - сказала она, как всегда, высокомерно. - Если уж Марии
Антуанетте так пришелся по душе этот новый домик, господин Мак-Маон, то я
готова снять его в аренду за умеренную плату.
- Госпожа Пинкертон, я не беру квартирную плату с черепах, которые
остались без панциря, - проговорил Мак-Маон. И добавил, немного растягивая
слова: - Это подарок. Я хотел преподнести его вам на день рождения, но
сегодня вы так плакали и горевали, что я решил не дожидаться праздника.
Пинкертонша была так потрясена, что ее лицо стало плоским и зеленым,
как банкнота.
Что ж, если в этой истории и крылась какая-нибудь мораль, то в тот
вечер у меня не хватило духу решить, какая именно.
Помню только, что я лег в постель, потушил свет, заснул и увидел
невероятно страшный сон. В этом сне я снова работал литературным негром
доктора Флага, и у меня возникало сомнение относительно одного сценария. И
хотя титаническая фигура Флага внушала мне священный трепет, я не удержался,
чтобы не задать ему вопрос: "Скажите, в Конго живут такие черепахи, как
Мария Антуанетта?" И Флаг, угрожая мне своей тростью с набалдашником из
слоновой кости, ответил:
- Конечно нет! Даже такому безмозглому негру, как вы, должно быть
известно, что в сельве Конго обитают только нормальные животные!

7

В тот день я слушал Маркуса вполуха. Иногда мне не удавалось
сосредоточиться, потому что его повествование было довольно запутанным. Он
постоянно грешил тем, что терялся в деталях и забывал о главной линии
рассказа. Это приводило к тому, что я исписывал блокнот за блокнотом, тратя
бумагу на ничего не значившие подробности. А поскольку мое решение не
прерывать его без крайней необходимости было твердым, я стал думать о своем.
Я отрешенно записывал какую-то ерунду, когда Маркус произнес:
- ...а на следующее утро перед прииском появился незнакомец.
Я поднял голову от своих бумаг:
- Простите?