"Борис Письменный. Агруйс-красивист" - читать интересную книгу автора

Агруйс отправлялся сам. Находил всю честную компанию 'сеньоров-ситизинов' у
главного входа 'прожекта' - корпуса, сравнительно новой постройки, похожей
на ведомственную гостиницу или на райбольницу.
На трубчатых пляжных стульчиках вдоль фасада сидели соперничающие кланы
женщин. Чем-то удивительно схожие, они, с некоторыми вариациями, воплощали
усредненный типаж благовидной, ухоженной дамы, производства Майями Бич,
Флорида. Кокетливые солнцезащитные очки, загарный крем по лицу и
обецвеченный голубоватый пышный начес а-ля мадам Помпадур. Между кланами
циркулировало, на Ионин взгляд, из ряда вон неприличие - морщинистая
старушонка, задиристо встревавшая во все разговоры, про всех все знающая, на
все имеющая окончательный приговор.
В том числе и по поводу Иониного мезальянса_ такого отчаянного,
скороспелого шага, старушонка отрицала доводы сомневающихся: - Не нравится?
Хочите, чтоб он на жидовке женился, чтоб она ему в кровати мацу, извините,
крумкала?
Приходил белый автобус агентства по делам престарелых. Дамы флоридского
образца загружались для набега на ближние магазины уцененных товаров, на
оздоровительную гимнастику. Изредка - в дальний тур по игорным домам
Атлантик Сити. Что было им судить да рядить Иону - Женился! Жена
беременная. Семья растет.

У тихой и покладистой Шуры, чем ближе к родам, тем больше возникало
причудливых вкусов, капризов и пожеланий. То кислое ей, то соленое. К
моменту нашей встречи с Ионой в бассейне, Шура давно преследовала мужа
просьбой помочь 'всеми забытому в глуши Родиону'.
- Он заслужил. Он нас с тобой, Ионочка, познакомил. Агруйс ничего не
имел против, но к этому времени въезд в США значительно усложнился. По
слухам, правда, где-то вБруклине появлялся не очень дешевый, но ловкий
адвокат Бальтазар Перейра, который мог все. К сожалению, из какого-то
странного, противоестественного принципа, он не любил себя афишировать; сам
выбирал клиентов. Найти его было непросто.

В пятницу евреи уходят раньше. Раныше, чем гои. Раньше, чем скроется
солнце, для которого, как известно, несть ни эллина ни иудея. В пятницу -
Шабес. В пятницу, еще до сумерек мы с Агруйсом отправились на Брайтон Бич в
надежде поймать Бальтазара Перейру.
Знаменитая улица кишела нашим великим народом_народом широких
воззрений, которые много шире, чем у тех исторически отсталых давних эллинов
и иудеев. Народом, быстро усвоившим, что Америка - свободная страна, что
эту землю целовать надо, и что шабес не убежит. И на закате
сотни людей продолжали делать свой бизнес или деловито гуляли под
пилонами сабвея.

Чуден Брайтон при тихой погоде. Редкая птица долетит до середины... Не
может быть, чтобы
этого никто не сказал до меня. В ушах звенят эти волшебные слова.; или
читал я где-то? Не знаю, ветер с Атлантики приносит такие перлы. Невеликая
улочка, а как велика ее слава! Если здесь почти не бываешь, как мы с Ионой,
все интересно - разноперость видится колоритностью, убогость - экзотикой.
Максим наш Горький, прозорливый буревестник, верно угадал 'железный