"Элизабет Питерс. Неугомонная мумия ("Амелия Пибоди") " - читать интересную книгу автора

лавку, не услышав условленного сигнала.
- Вполне разумный компромисс. Подчиняюсь твоему суждению, как и
полагается послушной жене.


3

Если нужно убить час, то наверняка найдутся места и похуже, чем
терраса гостиницы "Шепард". Мы сидели за столиком, потягивали кофе и
наблюдали за прохожими. В ласковом египетском климате люди ложатся поздно,
и жизнь на улицах кипит до глубокой ночи. Бесчисленные звезды сияли так
низко, что, казалось, цеплялись за ветви деревьев. Серебристый звездный
свет окутывал город призрачным покрывалом. Цветочники на улице предлагали
свои товары - ожерелья из жасмина и охапки розовых бутонов, обвязанных
яркими лентами. В теплом ночном воздухе стоял густой и пьянящий цветочный
аромат. Эмерсон подарил мне букетик. Его теплые пальцы нежно сжимали мою
ладонь, в глазах светились чувства, не требовавшие слов, ласковый ветерок
гладил мне щеку, и я почти забыла, зачем здесь нахожусь.
Но чу... Что это?! Высокий и чистый голос пронесся над залитыми лунным
светом куполами, то нарастая, то ослабевая в своем музыкальном призыве, -
крик муэдзина!
Аллах акбар, аллах акбар - лайлаха иллаллах!
Бог велик, Бог велик, нет Бога, кроме Бога.
Я мигом вскочила на ноги.
- Я знала!!! Быстрей же, Эмерсон!
- Вот черт... Ну хорошо, Амелия. Но когда я доберусь до этого
прохвоста, он пожалеет, что потревожил нас в такой неурочный час.
Перед тем как выйти на террасу, мы переоделись: Эмерсон потому, что
терпеть не может вечерний костюм, а я потому, что надеялась на приключение.
Мы пустились в путь еще до того, как смолкло пение ревностного
приверженца веры. Отравились пешком, так как не пристало на тайное свидание
заявляться в экипаже, да и все равно ни одна повозка не сможет протиснуться
в узкие переулки квартала торговцев древностями. Эмерсон несся вперед
широченными шагами: ему не терпелось поскорее покончить с делом. Мне же не
терпелось узнать, что за страшная тайна не дает покоя моему старому другу.
Ибо, несмотря ни на что, я относилась к Абделю с теплотой. Может, он и
мошенник, но очаровательный мошенник.
Как только мы свернули в узкие проходы, стены закрыли лунный свет, и
чем дальше мы углублялись в лабиринт улочек, тем темнее становилось.
Балконы с решетчатыми деревянными ставнями нависали над улицей, почти
соприкасаясь друг с другом. Кое-где путь озарял золотой отблеск освещенного
окна, но большинство домов были темными, лишь иногда меж ставнями мелькали
полоски света. В темноте метались зловещие тени: то из-за груды мусора
выскочит крыса, то нырнет в еще более узкий проулок тощий пес. Нестерпимое
зловоние от гниющих фруктов и человеческих испражнений, словно густая
жидкость, заполняло улочки-туннели.
Эмерсон летел вперед, то и дело наступая в лужу с какой-то неописуемой
дрянью или поскальзываясь на дынной корке или гнилом апельсине. Я не
отставала ни на шаг. Впервые мне довелось оказаться в старом городе среди
ночи. Меня не так-то просто напугать. Не раз я без страха смотрела в лицо