"Элизабет Питерс. Улица Пяти Лун ("Вики Блисс" #2)" - читать интересную книгу автора

слишком уж заманчивое для грабителей место. В Ватикане сокровищ побольше, но
маленький частный музей куда уязвимее и доступнее.
Я торопливо спустилась по Испанской лестнице между огромными бадьями
цветущих азалий и глазеющими туристами. Те, что помоложе, расположились
прямо на ступенях, распивая пиво или кока-колу. Торговцы предлагали дешевые
имитации драгоценностей и кожаные поделки, крикливые чичероне сновали в
толпе, выискивая доверчивую жертву. Вокруг царили веселье и шум. Галдеж
стоял оглушительный, лица мелькали как в калейдоскопе. Лишь по чистой
случайности я углядела физиономию, которая показалась мне знакомой, и даже
споткнулась от неожиданности.
Это был Бруно! Конечно, я могла обознаться, в Риме полным-полно
смуглых, коренастых крепышей, и все же это был именно Бруно, тот самый тип
из лавки, обидчик моего приятеля-добермана, готова поклясться! Человек не
обращал на меня никакого внимания, и вскоре я потеряла его из виду. Однако
эйфория моя слегка поутихла. Неприятная встреча напомнила, что напасть на
меня не составит никакого труда, поскольку в лицо я знаю лишь Бруно и этого
мерзкого англичанина. Глупо ожидать, что у всех моих врагов физиономии
закоренелых преступников: низкий лоб, неандертальская челюсть и маленькие
злобные глазки. Достаточно вспомнить того золотоволосого типа - более
респектабельную наружность еще поискать. Кроме того, мои преследователи
запросто могли замаскироваться под... ну хотя бы вон те монахини, чем не
маскировка? Или гогочущие туристы... Ох, один из них направляется прямо ко
мне! Человек с фотоаппаратом на груди спросил, как пройти к Колизею, и
зашуршал картой. Я же, как последняя дурища, со всех ног рванула прочь.
Бедняга так и застыл с открытым ртом.
Галерея Кончини находится неподалеку от Пинцианского холма. Я
предпочитаю не уточнять ее местонахождение, да и название это, признаюсь,
вымышленное. Мотивы моей скрытности станут ясны из дальнейшего
повествования.
До галереи я добралась без происшествий, как мог бы сказать романист,
если, конечно, не считать того, что едва не угодила под колеса
"фольксвагена". Галерея была открыта. Мои несчастные ноги, и без того
утомленные долгим подъемом на холм, заныли от одного вида высоченных
ступеней длинной изогнутой лестницы, но я все-таки мужественно вскарабкалась
наверх и нырнула под прохладную темную сень вестибюля. Маленькая старушка,
сидевшая в зарешеченной клетке, сообщила, что библиотека находится на втором
этаже, и взяла с меня пятьсот лир.
Чтобы дойти до лифта, пришлось миновать несколько залов. Только сильное
чувство долга не позволило мне задержаться у превосходной коллекции картин
пятнадцатого века, в том числе у великолепного Мазаччо, которым я давно
восхищалась.
Ледяной взгляд библиотекарши смягчился, когда я показала свою визитную
карточку. По настоянию Шмидта я заказала целую кучу картонок с моим полным
именем и званием, которое на немецком выглядит весьма внушительно.
Упоминание мюнхенского Национального музея открыло доступ к библиотечным
полкам.
Помещение оказалось довольно большим. Когда дворец Кончини еще служил
по назначению, в этой комнате был салон. В библиотечном зале сидел лишь один
человек - маленький лысый старичок в огромных очках. Он даже не взглянул на
меня, когда я прошла мимо него на цыпочках. Нагрузившись каталогами римских