"Александр Пятигорский. Ублюдок империи (Рассказы и сны)" - читать интересную книгу автора

молодой друг, но в то время как вы еще будете ждать самолета на пересадку, я
со своей десятитонкой уже буду двигаться на юг, по пустыне к оазису Дэрде,
350 километров. Там кончается дорога, десять тонн новейшего
гидротехнического оборудования вьючится на верблюдов, и - еще 380 километров
до Ормаки. Это - на самом краю плато. Там я буду строить сеть каналов,
пятнадцать узких каналов, соединенных в одну гидротехническую систему гением
одного человека". Скеле не надо было спрашивать, о ком идет речь. "Это я, -
продолжал Хороум, - начал все это обдумывать еще студентом в Эгранском
агроколледже. Но скоро я бросил колледж - в Эгране стали слишком увлекаться
религией. Потом один, на свой страх и риск, я стал производить
предварительные гидрологические изыскания, но тут пошли серьезные
неприятности с таграми. Вы, конечно, имеете общее представление обо всем
этом из газет, но мало ли что пишется в газетах, а я видел это своими
глазами. Тагров в Эграме не больше десяти процентов, остальные - торуты.
Тагры - чужие. Они спустились с гор триста лет назад, знатоки горного
скотоводства, черной магии и бог весть чего еще. Торуты, древние жители
оазисов, давно подозревали их в хитрости и..." - "Так, может быть, они и на
самом деле хитрые?" - "А как же, будешь хитрым, если на тебя одного девять
торутов! Опять же, тагры рослые, а торуты приземистые. Еще есть мнение, что
у тагров детородные члены длиннее, чем у торутов, что делает их особенно
привлекательными для торутских женщин". - "А это тоже - правда?" - "Мне
трудно судить, я же не женщина, да и сам наполовину тагр, по отцу, а мать у
меня англичанка. Словом, обычная история, как у вас с прозами и юэлями. Если
бы у меня спросили совета, то я бы порекомендовал полностью отстранить от
управления и тех и других и пригласил бы править каких-нибудь чужеземцев".
Хороумовский вариант решения национального вопроса в Эгране привел
Скелу в восторг. Хороум продолжал: "Торуты, в порядке взрыва справедливого
народного негодования, сожгли центральную тагрскую детскую больницу с детьми
и медперсоналом, - руководил операцией местный англиканский епископ Эдвард
Керенга. В это время хитрые тагры расстреляли из минометов генштаб и главную
офицерскую школу, после чего голыми руками взяли власть. Все это, как вы
понимаете, задержало начало работ года на два. Сейчас, кажется, все немного
улеглось. К весне мне удалось закончить изыскательские работы, и теперь я
еду начинать прорытие первого канала. Только надо где-то достать геодезиста,
мой два дня назад слег с тропической лихорадкой".
Скела улыбнулся, вспомнив, что на первом курсе университета проходил
геодезическую практику в каком-то неописуемом месте в северо-западном
округе. Коньяк явно действовал усыпляюще, и он заснул под окончание
хороумовского рассказа.
В иллюминатор салона било самое яркое на свете солнце. Улыбающийся
Хороум протягивал ему чашку дымящегося кофе. "Пора, сэр, мы уже десять минут
как приземлились. Только что передали, что самолет в Юэлек отлетает через 35
минут, а вам еще надо проверить передачу багажа". - "У меня нет багажа". -
"Зачем вы меня обманули, сказав, что вы студент, в то время как вы известный
профессор и в транзитном зале вас ожидает юэльский посол в Эгране?" - "Я вас
не обманывал, вы сами сделали вывод, что я студент". Он одним глотком выпил
кофе и внимательно посмотрел на Хороума. "Вы говорили, что вас ждет
десятитонка, чтобы тут же ехать на юг?" - "Уже ждет, но..." - "Вы еще
упомянули, что вам нужен геодезист". - "Безусловно, но..." - "Я - ваш
геодезист, - весело объявил Скела, - это - третий поступок за всю мою жизнь