"Андрей Платонов. Среди народа" - читать интересную книгу автора

другие истомились и померли поблизости на военных работах, а прочие, кто
изредка остался живым в родной деревне, те были либо ветхие, либо
малолетние, а кому и посилен был труд, у того не было желания собирать хлеб
на прокормление мучителя. И рожь на нивах отдала зерно из колосьев обратно
земле, опустошилась и умерла.
Семен Иринархович, и его жена, и прочие малолюдные жители деревни всю
осень глядели в поле, где томилась и погибала рожь, и они плакали по ней,
словно видя в том свою страшную судьбу: так же как зерно расстается с
колосом и падает на смерть в холодную землю. Так и их душа расстанется с
телом и безответно, без пользы народу умолкнет в вечном забвении, среди
неприятеля, охладившего русскую землю.
Теперь Семен Иринархович сказал майору Махонину об этом великом
крестьянском горе, и оба они наутро вышли в поле, чтобы проведать мертвую
рожь.
Поникшие колосья, как забытые сироты, стояли в снегу, не взятые отсюда
крестьянскими руками, и давно уже замертво окоченели. Семен Иринархович
осторожно стал ощупывать колосья и размышлять над ними. Умершие, они еще
хранили в себе дар человеку, как благодарность за минувшую жизнь: почти в
каждом колосе еще таилось по нескольку целых зерен, - в ином два, в ином
четыре зерна, и лишь редкий колос был вовсе пуст и бездушен.
- Ты здесь осторожней ходи, Семен Иринархович, - сказал Махонин
крестьянину. - Тут немецкие мины есть.
- Я чувствую, - ответил Семен Иринархович. - Я с оглядкой.
Но сердце его не стерпело печального несжатого поля. В полдень он взял
серп и вышел на ниву жать тощий хлеб по снегу. Красноармейцы из батальона
Махонина долго следили за старым тружеником, согбенным в поле. Некоторые
красноармейцы захотели пойти ему в помощь, но не отыскали в погоревшей
деревне ни серпа, ни косы. Тогда они взяли у саперов пилы и топоры и вышли в
лес, чтобы заготовить кряжи на постройку новых изб в Малой Верее.
До самых сумерек из ближнего леса слышалось пение пил и стук топоров
работающих там красноармейцев, начавших заново отстраивать Россию, и до
темноты не возвращался из поля старый крестьянин, по зерну собирающий свой
убогий хлеб.
Майор Махонин сам пошел на поле, чтобы позвать ко двору Семена
Иринарховича: он уже соскучился по нем. Офицер чувствовал себя сейчас
счастливым человеком; в добровольном труде своих бойцов и в скупой жатве
старика Махонин видел доброе одухотворение своего народа, которым он одолеет
неприятеля и исполнит все свои надежды на земле.
Навечер Махонин задремал в старом блиндаже, приспособленном теперь для
временного жительства, но пришел ординарец и разбудил офицера.
- Товарищ майор, вас просит тот старик, он подорвался на мине и
кончается...
Семен Иринархович лежал на полке в своей баньке, укрытый теплой
ветошью. Возле него находился врач и молча сидела жена. Лицо у старика было
уже дремлющим, утихающим и более серьезным, чем в истекшие дни его
существования.
- Отхожу, Александр Степанович, - произнес старый крестьянин. - А вы
живите, исполняйте свою службу, пускай на свете все сбудется, что должно
быть по правде... Как вы будете одни без меня - управитесь, нет ли...
Махонин склонился к умирающему и поцеловал его большую серую руку, всю