"Леонид Платов. Когти тигра" - читать интересную книгу автора

- К астме не имеет отношения. Я и не помню, как было. Лишилась сознания,
сделалась без пульса. Начали массировать сердце на грудной клетке, делать
уколы и искусственное дыхание. Две минуты была мертвая, потом ожила.
Она посмотрела на Григория, прищурясь и немного вздернув подбородок.
Все-таки она задавалась, хоть и самую малость. Впрочем, кто бы не
задавался на ее месте?
Для поддержания собственного достоинства Григорию волей-неволей
пришлось упомянуть о балаклавской мине.
То, что он тонул и вдобавок был контужен, явно подняло его в глазах
новой знакомой. И это было, конечно, хорошо. Но она со свойственным
женскому полу неукротимым любопытством тут же принялась вытягивать из него
подробности:
- Ну, бухнуло. А дальше? Как ты тонул? Как ты задыхался? Твои бронхи,
наверное, сразу же сузились от воды. А второй мальчик? Ты сказал, что в
лодке с тобой был еще второй мальчик. Где он? Тоже здесь, в больнице? Что
же ты молчишь?
Но Григорий только жалобно и сердито перекосил рот, как обезьяна, у
которой отнимают преподнесенное ей лакомство, круто повернулся и застучал
по коридору костылями с такой поспешностью, будто спасался от погони.


"ДУРАЧИНА ТЫ!"

Назавтра он не пришел к подоконнику в коридоре. Не пришел и
послезавтра. А на третий день, возвратясь откуда-то и пробираясь мимо его
койки, сосед бросил ухмыляясь:
- Выйди. Ждет.
Он выскочил на костылях в коридор. Там стояла Туся и, нахмурясь,
смотрела на него.
- А я знаю, почему ты убежал, - объявила она, стараясь после быстрой
ходьбы справиться со своим дыханием. - Нянечки мне сказали: тот мальчик
утонул. Ты очень его жалеешь. Ты - настоящий друг.
От те и на! Видали, как получается? Он же во всем виноват и он же еще
настоящий...
И чего, спрашивается, эта "клиническая" сует нос в чужие дела? Сидела
бы лучше тихо на своем подоконнике!
Нет, он не хотел, ни за что не хотел рассказывать ей о Володьке, а вот
ведь приходится! И опомниться не успел, как уже на полный ход рассказывал
все - спеша, путаясь, волнуясь.
Туся слушала хорошо - сосредоточенно и серьезно. Но так продолжалось
недолго. Вдруг она вздернула голову.
- Дурачина ты! - сказала она, сердито смотря на него в упор своими
зеленовато-серыми глазами.
Григорий так растерялся, что даже не ответил как положено: "Сама
дурачина!"
- Оглянулся, не оглянулся... - продолжала Туся, досадливо морщась. - А
какое это могло иметь значение? Оглянулся! Ну а если бы не оглянулся? Все
равно ялик, как я понимаю, был слишком близко от мины. И потом погоди-ка,
ты же сидел на веслах?
- Ага. На веслах.