"Леонид Платов "Летучий голландец" уходит в туман" - читать интересную книгу автора

* Игра слов. Бах - по-немецки "ручей".

Потом им овладела ужасающая усталость - захотелось вытянуть ноги,
расслабить мускулы, закрыть глаза.
Этого нельзя было делать! Он находился в каюте своего врага,
вероломного, опасного. Надо рассчитывать каждое свое слово, каждый жест.
Исподлобья Шубин взглянул на подводника. Тот полулежал в каком-то
забытьи, в блаженном, почти чувственном изнеможении. Тяжелые, складчатые
веки его прикрывали глаза, зубы были оскалены, пальцы отбивали такт на
подлокотнике кресла.
Говорят, в музыке, как в любви, раскрывается подлинная сущность
человека. Но в чем сущность этого человека?
Шубину представилось, что, вероятно, подводник делал так и раньше.
Скомандовав: "Залп!", отправив на дно очередной транспорт или пассажирский
корабль, любитель Вагнера возвращался с центрального поста к себе "домой", в
каюту. Не торопясь мыл руки, потом, заботливо сменив иглу, с головой
погружался в "очищающий" ручей звуков.
Но почему был нарушен порядок сегодня? Почему не торпедирован советский
транспорт, хотя фашист мог и должен был это сделать? Что помешало ему
скомандовать: "Залп!"?
- По-моему, Бах богаче Вагнера нюансами, - неторопливо произнес
немец. - Вы не находите? Конечно, Бах несколько старомоден. Но, думается
мне, в нюансировке...
Он качнулся вперед, едва успев подхватить патефон. Слова его заглушил
гулкий, разрывающий голову удар.
Пол каюты перекосился, пополз куда-то в сторону, снова выпрямился.
Портрет Гитлера упал со стола. Шубина зажало между койкой и шкафчиком, потом
отпустило.
Задребезжали пластинки. Свет в плафонах судорожно мигал, напряжение
упало.
Второй удар! Третий! Шубин невольно пригнулся. Казалось, снаружи в
несколько кувалд молотят по металлической обшивке и корпусу. Каждый удар
отдавался во всем теле, пронизывал болью от макушки до пят.
Глубинные бомбы!


5

Немец, забыв о своих нюансах, выскочил с Шубиным в коридор.
Подводная лодка двигалась рывками, меняя глубины, делая крутые
повороты, чтобы уйти от бомб.
Гидравлический удар ощущается еще тяжелее, чем воздушная взрывная
волна. Он идет со всех сторон, от всей окружающей массы растревоженной,
взбаламученной воды. Он потрясает всю нервную систему человека. Это - пытка
грохотом и беспрестанной вибрацией.
Согнувшись, командир скользнул в узкое отверстие. Рассыльный тщательно
задраил за ним люк. Шубин остался один.
"Конвой обнаружил перископ, - подумал он. - Сторожевики глушат нас
глубинками".
Но он ошибся. Конвой, сойдясь с подводной лодкой на встречных курсах,