"Сергей Плеханов. Дорога на Урман (Повесть) [B]" - читать интересную книгу автора

ходу сочинил Иннокентий.
- На кой хрен? - так же подозрительно вопрошал Желудок.
- А-а, путевку мне на шпалозаводе дали...
- Стахановец, что ль? - враждебно-презрительно спросил один из
бандитов, одетый в солдатскую форму без знаков различия.
- Какой там! Даже в профсоюзе не состоял. - Иннокентий уже оправился
от легкого замешательства. Но хмель ударил в голову, и он говорил как-то
особенно развязно, без надобности жестикулируя.
- Врешь, - убежденно произнес Желудок. - Путевки только коммунистам и
стахановцам дают.
- Ксплуататоры! - злобно пробурчал бандит в солдатском
обмундировании, глядя куда-то в сторону дальних сопок.
- Да побожусь! - Стахеев уже стоял на коленях и, позабыв про еду,
вдохновенно врал. - Стахановцев всех в область угнали на совещание. И тут
звонят: на шпалозавод путевка есть, дайте лучшему рабочему. А я как раз на
сверхурочной погрузке три дня стоял - хошь не хошь норму перекрыл.
Директор гля на доску - ну, где передовых-то за неделю пишут, - смотрит
он, значит: Стахеев. И - дать, мол, ему...
- Ну чего было-то? В Крыму, то есть, - уже с интересом спросил
Желудок.
- Хэ-э, ровно князь жил. Значит, так: пальмы тебе, балюстрада...
- Это как так - люстрада? - встрял бандит в солдатском.
- Ну, столбики беленькие по набережной, на манер забора. Чтоб
красиво.
- А-а, - разочарованно протянул бандит.
- Идем дальше, - продолжал Стахеев. - Санатории - пять этажей.
Колонны, натурально. На крыше - статуи.
- Бабы голые? - умильно улыбнулся Желудок.
- Почему бабы? Шахтеры. Металлурги. Эти... как их... конструкторы.
- Дерьма-то, - сплюнул Желудок.
- Не, красиво тоже, - возразил Стахеев. - Ну ладно, поднимаешься по
ступеням, заходишь. Мрамор везде, вазы, понимаешь, понаставлены... Ладно,
дальше топаешь, ключ берешь... Заходишь в палату. Там... - Стахеев даже
глаза прикрыл от восторга. - Кровать никелированная, тумбочка белая. Диван
во такой. На столике патефон стоит. В углу радио. Сюда посмотришь - дверь.
Туда посмотришь - дверь. Первую открыл - унитаз тебе стоит. Другую дверь
открыл - ванна. Тут же аптечка с зеркалом - хошь брейся, хошь
причесывайся.
Стахеев невольно усмехнулся, припомнив, как он на самом деле впервые
попал в санаторий под Севастополем. Прошло всего несколько дней с тех пор,
как он, давно не видевший своего отражения, заглянул в зеркальце аптечки,
висевшей в ванной санаторной палаты, и увидел свое чумазое неулыбчивое
лицо. Тогда он помочил пятерню под краном, из которого еле сочилась вода.
Пригладил волосы. Огляделся. Все вокруг было усыпано осколками кафеля и
кусками штукатурки. На стенах виднелись клетки дранки.
Он вышел из ванной. По номеру расхаживали солдаты с автоматами на
груди. Один из них сел на диван, стал с восторженной улыбкой
раскачиваться, показывая большой палец. Другой открыл патефон, принялся
искать в груде разбитых пластинок хотя бы одну уцелевшую.
Стахеев подошел к двери на балкон и замер, глядя на охваченный