"Белва Плейн. Золотая чаша (семейная хроника трех поколений) " - читать интересную книгу автора - Ольга, я не хотела смутить или обидеть тебя. Давай не будем ходить
вокруг да около. Твое пальто тонкое как бумага, а ты больна. Ответа не последовало. Они медленно шли вперед, хлюпая по грязному растоптанному снегу. Ветер раскачивал плакаты, прикрепленные к тонким длинным палкам, пытаясь вырвать их из онемевших рук. Какой-то водитель умышленно вырулил автомобиль поближе к тротуару. Девушки, взвизгнув, отскочили, чтобы не попасть под летевшую из-под колес грязь, а водитель презрительно рассмеялся. Зато рабочий, сидевший в кузове грузовика, выехавшего из-за угла как раз в тот момент, когда к нему подошли первые пары небольшой колонны, приветственно поднес руку к фуражке. - Ольга, - настаивала Хенни, - тебе вообще не следует здесь находиться. Тебе надо пойти к врачу. - Какая мне польза от врача, если я не могу заработать себе на жизнь? Нет, забастовка сейчас на первом месте. - Ольга говорила с легким акцентом, не более заметным, чем акцент какой-нибудь русской графини, изучавшей английский с гувернанткой. - А потом я и так знаю, что со мной. Она была права. Даже человеку, не разбирающемуся в медицине, нетрудно было догадаться, что Ольга больна туберкулезом, с полным основанием считавшимся убийцей номер один жителей Ист-сайда. Лихорадочный румянец, необычайно яркий блеск глаз были такими же типичными признаками заболевания, как и кашель. - Да, я знаю, что ты плохо чувствуешь себя последнее время. Ты мне говорила. - Не надо, Хенни. Давай называть вещи своими именами. - Но... заранее ведь ни в чем нельзя быть уверенной. Возможно, врач... около. Она умрет, так же как и ее муж. Она сама знает это. Через несколько месяцев она уже не сможет вставать с постели. Она будет поворачиваться набок и сплевывать сгустки крови. Ее постоянно будет лихорадить. Смерть будет приближаться медленно, если только она не схватит воспаление легких на этом холоде. Тогда конец будет более быстрым и безболезненным. В молчании они дошли до конца квартала. Хенни, наклонив голову, взглянула на подругу - Ольга была намного ниже ее, как, впрочем, и большинство женщин. Однако шла она в ногу с Хенни - раз-два, раз-два, до угла и обратно, и так час, второй, третий. Зачем она это делает? Ей ведь наверняка не придется воспользоваться плодами забастовки, даже если бастующим удастся чего-то добиться. Для нее было бы куда проще примкнуть к горстке запуганных, сломленных душевно женщин, ставших штрейкбрехерами, которые под охраной здоровенных полицейских каждое утро поспешно проскальзывали в здание фабрики. - Я так беспокоюсь за Лию, - сказала Ольга, но ветер отнес ее слова в сторону, и Хенни, не уверенная, что расслышала правильно, попросила подругу повторить. - Я беспокоюсь за Лию. Ей всего восемь с половиной. - И у вас здесь совсем нет родных? - спросила Хенни, хотя ответ был ей известен. - Ни здесь, ни там. Те, кто остались там, были убиты, когда подожгли наш дом. Воображение тут же нарисовало Хенни картину: оранжевое пламя, черные |
|
|