"Белва Плейн. Золотая чаша (семейная хроника трех поколений) " - читать интересную книгу автора

- Ольга, я не хотела смутить или обидеть тебя. Давай не будем ходить
вокруг да около. Твое пальто тонкое как бумага, а ты больна.
Ответа не последовало. Они медленно шли вперед, хлюпая по грязному
растоптанному снегу. Ветер раскачивал плакаты, прикрепленные к тонким
длинным палкам, пытаясь вырвать их из онемевших рук. Какой-то водитель
умышленно вырулил автомобиль поближе к тротуару. Девушки, взвизгнув,
отскочили, чтобы не попасть под летевшую из-под колес грязь, а водитель
презрительно рассмеялся. Зато рабочий, сидевший в кузове грузовика,
выехавшего из-за угла как раз в тот момент, когда к нему подошли первые пары
небольшой колонны, приветственно поднес руку к фуражке.
- Ольга, - настаивала Хенни, - тебе вообще не следует здесь находиться.
Тебе надо пойти к врачу.
- Какая мне польза от врача, если я не могу заработать себе на жизнь?
Нет, забастовка сейчас на первом месте. - Ольга говорила с легким акцентом,
не более заметным, чем акцент какой-нибудь русской графини, изучавшей
английский с гувернанткой. - А потом я и так знаю, что со мной.
Она была права. Даже человеку, не разбирающемуся в медицине, нетрудно
было догадаться, что Ольга больна туберкулезом, с полным основанием
считавшимся убийцей номер один жителей Ист-сайда. Лихорадочный румянец,
необычайно яркий блеск глаз были такими же типичными признаками заболевания,
как и кашель.
- Да, я знаю, что ты плохо чувствуешь себя последнее время. Ты мне
говорила.
- Не надо, Хенни. Давай называть вещи своими именами.
- Но... заранее ведь ни в чем нельзя быть уверенной. Возможно, врач...
- Что, врач? Как ты сама недавно сказала, не будем ходить вокруг да
около.
Она умрет, так же как и ее муж. Она сама знает это. Через несколько
месяцев она уже не сможет вставать с постели. Она будет поворачиваться набок
и сплевывать сгустки крови. Ее постоянно будет лихорадить. Смерть будет
приближаться медленно, если только она не схватит воспаление легких на этом
холоде. Тогда конец будет более быстрым и безболезненным.
В молчании они дошли до конца квартала. Хенни, наклонив голову,
взглянула на подругу - Ольга была намного ниже ее, как, впрочем, и
большинство женщин. Однако шла она в ногу с Хенни - раз-два, раз-два, до
угла и обратно, и так час, второй, третий. Зачем она это делает? Ей ведь
наверняка не придется воспользоваться плодами забастовки, даже если
бастующим удастся чего-то добиться. Для нее было бы куда проще примкнуть к
горстке запуганных, сломленных душевно женщин, ставших штрейкбрехерами,
которые под охраной здоровенных полицейских каждое утро поспешно
проскальзывали в здание фабрики.
- Я так беспокоюсь за Лию, - сказала Ольга, но ветер отнес ее слова в
сторону, и Хенни, не уверенная, что расслышала правильно, попросила подругу
повторить.
- Я беспокоюсь за Лию. Ей всего восемь с половиной.
- И у вас здесь совсем нет родных? - спросила Хенни, хотя ответ был ей
известен.
- Ни здесь, ни там. Те, кто остались там, были убиты, когда подожгли
наш дом.
Воображение тут же нарисовало Хенни картину: оранжевое пламя, черные