"Константин Плешаков. Богатырские хроники" - читать интересную книгу автора

Святогорово жилище на веки вечные, и никто и ничто туда не войдет и оттуда
не выйдет.
Сел я на травку, а Илья ко мне - выспрашивать жадно про сумочку и про
все остальное. Не стал я ему рассказывать ничего: нет Силы у Ильи, и
говорить тут не о чем.
Ходил Святогор Силу небывалую искать и нашел - вот она, сумочка-то,
найдена, а не принесена, а что он нашел, то его и одолело. А что зло на
свободе - так узнал он это и нам передать торопился: не будет покоя Русской
земле, блуждает по ней великое зло. Запечатал я Святогорово жилище, но
дверца, темным серебром окованная, что в лесу мне привиделась, не в нем
дрожала.
Отдышался я немного, про веточку вспомнил. В рощу дубовую пошел;
недолго ходил: позвала меня Святогорова Сила, и нашел я под корнями дуба
старого ларец, а в нем листы свернутые: Святогоровы писания.
Нет в них тайн страшных: не доверял их Святогор перу. Но много чего
другого есть.
Учитель всегда прав. Ученикам сомневаться в этом нельзя. Не опалил нас
Святогор в писаниях своих Силой неземной; земные они, и правильно это. Наше
дело - подвиги искать и за землю Русскую стоять, и знал Святогор, что по
силам нам, а что нет. И великое дело, что оставил Святогор после себя записи
эти, - хоть и нет в них тайн великих, но многого и мы, ученики, не знали
вовсе.
Загадка для нас с Ильей, почему Святогор именно нас в ученики взял:
правда, объясняет он это в записях своих, но, как Учителю полагается, -
усмешливо. Сильный из Сильных - отчего нас выбрал? Илья вовсе Силой обделен,
а я до тайн ее доискиваться не хочу. По справедливости, так Добрыню надо
было в ученики Святогору, Добрыня до дел таких жаден. Но - прав всегда
Учитель.
И забрал я писания Святогоровы и верным людям иногда даю. Разное в
ответ слышу. Чудны записи эти временами, и некоторые мудрые люди оспоривали
их, прочитав, - мол, зазнался Святогор под конец и небылиц всяких наплел,
Силой своей оглушенный. От многих слышу: только про старых богов Святогор
говорил, а про нового, которому теперь все, кроме Степи, поклоняются, и
знать не хотел, значит, ложны его придумки. И нечего, говорят, про Святогора
всякое выдумывать, Сильным из Сильных был, но и он не всевидящ, и смирения
не хватало Святогору.
Одно скажу: Святогор еще до нового бога богатырствовал, да и вообще -
не знает никто ничего верного про богов. Не мне судить и не мне, ученику,
Святогоровы писания толковать: прав всегда Учитель.


ГЛАВА ПЕРВАЯ

Вначале была только одна Зга. Зга была всем, и все было Згой. Не имела
она лика и тела не имела, но была всесильна и всеобъятна. Не шевелилась Зга,
а лежала неподвижно, все собой обнимая. Чуждо ей было движение всякое. И
пролежала так неимоверно долго, времени не считая. И никого и ничего больше
не было. Но всему на свете приходит конец: этому закону и сама Зга
повиновалась. Пошевелилась Зга, и от этого шевеления родилась Мокошь.
Выйдя из Зги нагая, Мокошь заговорила: