"Александр Филиппович Плонский. Прикосновение к вечности (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

- "Десять книг" обессмертили вас.
- Воистину прав Валерий Катулл:

Если о добрых делах
Вспоминать человеку отрадно,
В том убежденье, что жизнь
Он благочестно провел...

- Простите за выспренность, но вы, римляне, право же, были великими
законодателями, великими колонистами и великими администраторами. Прибыв
на место, к перекрестку дорог, вы, рассказывают, прежде всего брались за
угломер, чтобы тут же наметить будущий город - прямоугольный, четкий, с
разумными пропорциями, удобоуправляемый, поддающийся очистке, - город, в
котором можно было бы легко ориентироваться, свободно перемещаться...
- Но ведь и после нас занимались архитектурой люди, без сомнения,
предусмотрительные, постигшие всю глубину знаний? Ваши города должны быть
лучше, ибо наука рождается из практики и теории, а практика - это
постоянное и привычное осознание опыта, опыт же с веками накапливается.
Ле Корбюзье улыбнулся, лицо его прояснилось. Но столь редкая улыбка
тотчас исчезла.
- Увы, в мое время города больше не выполняли своего назначения. Они
стали бесплодными. Они изнашивали тело и противоречили здравому смыслу.
Помню, я работал над книгой в пору летнего парижского затишья. Но вот
наступило первое октября. Предрассветные сумерки на Елисейских полях и...
Вдруг начинается столпотворение. На смену пустоте приходит бешеное
движение. Человек вышел из дому и сразу же, не успев опомниться, стал
данником смерти. Всюду автомобили, они несутся все быстрее и быстрее!
Город крошится, не в силах устоять перед таким напором.
- О, бессмертные боги, вернувшие к жизни меня, пощадите мой разум! -
воскликнул Витрувий. - Видится мне: на сфере, нас окружающей, проступили
контуры. Расширяется, тает сфера, в бесконечность уходит, уступая хаосу...
Нет, не хаос это... Сдается мне, Юпитер убрал декорацию и, изменив ее,
представил в исправленном виде...
Ле Корбюзье пожал плечами:
- Не верю в богов. Но я знаю больше, чем вы, - две тысячи лет дали
мне это знание. Мы научились отличать то, что видим, от того, что узнаем.
Научились отбрасывать внешнюю оболочку вещей с тем, чтобы проникнуть в их
сущность. Оглянитесь вокруг. Мы в Париже, городе моей души, моих надежд и
блужданий. Я верил в Париж, я на него полагался. Я заклинал его вновь
сделать то, что он неоднократно делал на протяжении веков: пойти вперед!
Но академизм ответил: нет! И вот он - все тот же, громадный и
величественный, сверкающий, обветшалый, переживающий жестокий кризис,
Париж...
- Странный, не ведомый мне город... - прошептал Витрувий. - Какое
поразительное сходбище людей вокруг нас... Как пестр и безудержен поток
самодвижущихся колесниц, готовых сцепиться осями! А это нелепое
нагромождение храмов - кто воздвиг его? Я не думаю, чтобы сей человек мог
объявить себя архитектором! Архитектура состоит из порядка, евритмии,
расположения, соразмерности, благообразия и экономии.
- Согласен, - кивнул Ле Корбюзье. - Архитектура несет в себе