"Александр Филиппович Плонский. Дым отечества (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

общество. Что ими надо дорожить: уничтожив, их потом не восстановишь,
получится эрзац, подделка. Вероятно, поэтому родители Свена не переехали в
комфортабельную "машину для жилья", насыщенную бытовой автоматикой,
компьютизированную и роботизированную по современным канонам, а остались в
реликтовом доме, который сохранялся как памятник старины.
Закончив уборку и растопив камин, Свен удовлетворенно огляделся, взял
наугад читанную еще в детстве книгу и сел в глубокое, ухнувшее под ним,
кресло. Но читать не стал, а закурил вынутую из буфета трубку, протянул
ступни к теплу и начал сосредоточенно созерцать языки огня над чугунным
решетчатым подом камина.
В эпоху звездных полетов и вакуумных реакторов камины сделались
архаизмом. Давным давно их вытеснили батареи парового отопления, в свою
очередь, уступившие кондиционерам и солнечным рециркуляторам. Но в семье
Свена камин оставался своего рода притягательным центром, забытым другими
очагом.
Домашняя жизнь современников тяготела к стереовизору с его
неиссякаемым ассортиментом информационных, познавательных и
развлекательных программ. Камин нельзя было переключить с программы на
программу. Как генератор случайных чисел, он извергал бессмысленную, на
поверхностный взгляд, мешанину информации.
Но какая изысканная пища для ума заключается в хаотическом буйстве
огня! Наблюдая его, пытливый человек способен разглядеть собственное "я",
дать истинную цену своим поступкам. Камин высвечивает мрак душевный,
рождает мысли глубокие, необыденные...
Когда они вечерами собирались вокруг камина - мать с вязаньем, отец с
видеогазетой, сам Свен с какой-нибудь книгой (ему не нравились
микрокопии), словом, каждый со своим, то это различие интересов не
разъединяло их, потому что главным было не вязанье, и не газета, и не
книга. Главным был камин, пылающий в нем огонь, гипнотические языки
которого заставляли отложить в сторону вязанье, газету, книгу и
почувствовать себя семьей - зернышком человечества, произрастающим с тех
непредставимых времен, когда люди вот так же, притихнув, созерцали пламя
пещерного костра.
И хотя никто не произносил вслух этих слов, - они были бы несозвучны
эпохе, да и в прежние годы показались бы напыщенными, камин не просто
олицетворял для них семейный очаг, его дым был дымом отечества.
Свена считали странным парнем. Других тянуло в лунарии, на
ритмодиспуты, словоборства. Свен коротал вечера у камина.
- Чудак какой-то!
- Маменькин сынок!
Так отзывались о нем сокурсники. Впрочем, когда Нина едва не
сорвалась в пропасть и Свен спас ее, отношение к нему изменилось. Решили,
что он просто не от мира сего. А Нина... Год спустя Свен женился на ней,
но, вопреки обычаям, не перебрался в молодежный комплекс, а привел жену в
родительский дом.
- Мне страшно здесь, - призналась Нина в первую же ночь. - Дышится
тяжело. Этот камин... От него болит голова! Неужели вы не чувствуете дыма?
- Мы привыкли. И ты привыкнешь. Камин... Он же живой, он член нашей
семьи!
- Глупо! - рассердилась Нина. - Неужели какая-то старая печка для