"Александр Филиппович Плонский. Дым отечества (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

тебя дороже, чем я?
- Нина, родная, не надо так! Постарайся понять и...
Они по-прежнему собирались вечерами у камина. Но камин стал другим.
Все так же плясали языки огня, трепетали, хаотически переплетаясь, блики и
тени, пощелкивали и подпрыгивали угольки... Только мать торопливо
перебирала спицами, отец сидел, уткнувшись в матрицу видеогазеты, Свен
терзал книгу. И лишь Нина неотрывно смотрела на огонь. Но таким взглядом
смотрят на заклятого врага. Стройная, с копной тяжелых русых волос и
крупными, редкого янтарного цвета глазами, она казалась в эти минуты
языческой жрицей, приносящей себя в жертву ненавистному богу...
- Уезжай, сынок, - улучив момент, шепнула мать. - Так будет лучше,
поверь мне. Нина хорошая, другой жены мы с отцом тебе не пожелаем. Только
не приживется она здесь. Уезжай, пока еще не поздно!
- Нет! - отрезал Свен.
И однажды Нина сказала:
- Я люблю тебя. Но мы никогда не будем счастливы. Прощай.
Через несколько лет Свен остался один. Однако ужинал дома и не
ленился расстилать скатерть. Ставил два столовых прибора, раскладывал все,
как приучен был с детства, и ждал. А когда уставал ждать, наспех
проглатывал остывший ужин, доставал из буфета дедовскую трубку и садился у
камина.
Он ни разу не попытался увидеться с Ниной.
Когда Свену предложили трудное и опасное дело, он согласился, - если
не с радостью, то с облегчением: для него это было единственным достойным
выходом.
С тех пор Свен лишь раз в год посещает родной дом. Чаще не может себе
позволить. А все остальное время живет предвкушением и надеждой, хотя
короткие - на единственный день - возвращения всего лишь ритуал, в котором
всё расписано заранее и повторяется с горьким и торжественным
постоянством.
...Он медленно поднимается по крутым, оплавленным временем ступеням,
и сердце его колотится, словно в предчувствии чего-то до боли желанного.
Ключ, загодя стиснутый в ладони, нагревается так, что начинает жечь ее. И
вот скрипуче распахивается дверь, холод запустения ползет навстречу. Но
ничего, сейчас он наведет блеск, растопит камин, отдохнет немного,
приготовит ужин, накроет на стол и будет ждать... Как всегда, напрасно.
Не кажется ли вам, что даже в заведомо обреченном на неудачу ожидании
таится малая толика того великого, что именуют смыслом жизни?
Стемнело. Свен зажег люстру, но, передумав, сразу же погасил ее. Сел
за стол, взял в руку бокал. Хрусталь долго сохранял прохладу, в нем
переливались отблески огня, словно между ним и камином существовала некая
заговорщическая связь.
- За тебя! - сказал Свен и пригубил бокал.
Настенные часы в кабинете вызвонили первый из двенадцати ударов.
"Как, уже?" - с последним ударом ему предстояло покинуть родной дом,
словно Золушке торжественный бал...
Второй удар... Третий...
Внезапно Свен вздрогнул и обернулся: на пороге стояла Нина.
- Я... - бум-м-м... - возвратилась... - бум-м-м... - к тебе... -
бум-м-м... - навсегда... - бум-м-м...