"Александр Плонский. "Летучий Голландец" проыессора Браницкого (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

интеллигентов, о высокой миссии научного просветительства.
Ему внимали с благоговением. Философиня сияла.
Выпили за русскую интеллигенцию. Заговорили о кино, которое, увы, не
всегда выполняет моральную функцию.
Особенно горячился черноволосый человек с рыхлым лицом.
- Ученый секретарь нашего институтского совета, - шепнула Браницкому
дама-доцент.
Черноволосый возмущался тем вопиющим фактом, что Центральное
телевидение вот уже который Новый год показывает безыдейный фильм "Ирония
судьбы, или С легким паром", а может быть, наоборот - "С легким паром, или
Ирония судьбы". Но так либо иначе, а фильма вредная.
- А по-моему, отличная картина, - сказал Браницкий.
- Отличная? - взвился черноволосый. - Где же в ней общественное
звучание? К чему она зовет? Вот фильм... - он назвал трагическую ленту о
минувшей войне, - разве может с ним сравниться какая-то пошлая комедия?
Браницкий попытался доказать, что сравнивать два этих фильма
неправомочно, что они разные и по жанру, и по предназначению, что комедия
имеет право на существование хотя бы потому, что без юмора не...
Но черноволосый и слушать не хотел.
- Мы, русские интеллигенты, должны бороться с чуждыми явлениями в
искусстве. Наш долг...
И Антон Феликсович взорвался:
- Какие вы к черту русские интеллигенты?! Пижоны, шабашники! Кто дал
вам право говорить от имени интеллигенции?
Вмиг разлилась тишина. Философиня как стояла с бутылкой в руке, так и
превратилась в изваяние.
- А знаете, братцы, - раздумчиво произнес профессор Володя, - в этом
что-то есть... Похоже на сермяжную правду!
Притихшие просветители начали откланиваться.
- Вы испортили чудесный вечер, - сказала философиня Браницкому.


26

"Мы все чаще встречаемся с проблемами, суть которых можно выразить
шутливой поговоркой: чем лучше, тем хуже, - думал Браницкий. - Рост
благосостояния, казалось бы, что может быть лучше? Но как отразится
стремительный, безудержный рост благосостояния на духовном облике
человека? Не пагубно ли?"
Антон Феликсович все более укреплялся в убеждении, что пропорции
прогресса должны быть уравновешены, и не эмпирически, не стихийно, а на
основе точного математического анализа.
Выбраться из лабиринта рассуждений типа "с одной стороны" и "с другой
стороны" позволяет теория оптимизации. Ее главный тезис: всем не угодишь,
слово "оптимальный" еще ни о чем не говорит, нужно сформулировать критерий
оптимальности, то есть решить, что поставить во главу угла, а чем -
пожертвовать. И затем выяснить, при каких условиях выбранный критерий
удовлетворяется наилучшим образом, а "жертвы" минимальны.
- Пора футурологам, социологам, экономистам, психологам сесть наконец
за круглый стол и договориться, что же считать критерием оптимальности -