"Плутарх. Агид и Клеомен и Тиберий и Гай Гракхи " - читать интересную книгу автора

но родственным и братским был путь, который они себе избрали, вступив на
него вот каким образом:
3. Когда в город лакедемонян впервые вкралась страсть к серебру и
золоту {4} и следом за приобретением богатства пришли корыстолюбие и
скупость, а следом за вкушением первых его плодов - роскошь, изнеженность и
расточительство, Спарта лишилась почти всех своих замечательных качеств и
вела жалкое, недостойное ее прошлого существование вплоть до тех времен,
когда на престол вступили Агид и Леонид. Эврипонтид Агид, сын Эвдамида, был
шестым царем после Агесилая {5}, который ходил походом в Азию и по праву
считался самым могущественным среди греков. У Агесилая был сын Архидам,
которого убили мессапии близ Мандория в Италии. Старший сын Архидама был
Агид, младший - Эвдамид, который, после гибели Агида в сражении с Антипатром
при Мегалополе, наследовал бездетному брату. Его сыном был Архидам, сыном
Архидама - еще один Эвдамид, а сыном Эвдамида - Агид, чью жизнь мы здесь и
описываем. Леонид, сын Клеонима, происходил из другого царского дома,
агиадов, и был на престоле восьмым после Павсания {6}, разгромившего в битве
при Платеях Мардония. У Павсания был сын Плистоанакт, у Плистоанакта
Павсаний, который бежал из Лакедемона в Тегею, и на царство вступил его
старший сын Агесиполид, а после смерти Агесиполида (он умер бездетным) -
младший сын Павсания, Клеомброт. От Клеомброта родились еще один Агесиполид
и Клеомен; Агесиполид царствовал недолго и детей не имел, а правивший после
него Клеомен пережил старшего из своих сыновей, Акротата, и оставил
младшего, Клеонима, который, однако, царем не стал: престол занял Арей, внук
Клеомена и сын Акротата. Арей пал в бою при Коринфе, и власть унаследовал
его сын Акротат. Потом, разбитый тиранном Аристодемом в сражении при
Мегалополе, погиб и Акротат, оставив жену беременной. Родился мальчик, опеку
над ним взял Леонид, сын Клеонима, а когда ребенок, не войдя в возраст,
умер, царство перешло к Леониду, плохо ладившему с согражданами. Хотя общий
упадок и испорченность сказались на всех без изъятия спартанцах, в Леониде
измена отеческим нравам была видна особенно ясно, потому что он много
времени провел при дворах сатрапов, служил Селевку {7} и теперь, не зная ни
стыда, ни меры, проявлял азиатскую надменность и в пользовании царскою
властью, призванной повиноваться законам, и в своем отношении к делам
греков.
4. Что же касается Агида, то благородством и возвышенностью духа он
настолько превосходил и Леонида, и чуть ли не всех царей, правивших после
Агесилая Великого, что, не достигнув еще двадцати лет, воспитанный в
богатстве и роскоши своею матерью Агесистратой и бабкою Архидамией, самыми
состоятельными в Лакедемоне женщинами, сразу же объявил войну удовольствиям,
сорвал с себя украшения, сообщающие, как всем казалось, особый блеск и
прелесть наружности человека, решительно отверг какую бы то ни было
расточительность, гордился своим потрепанным плащом, мечтал о лаконских
обедах, купаниях и вообще о спартанском образе жизни и говорил, что ему ни к
чему была бы царская власть, если бы не надежда возродить с ее помощью
старинные законы и обычаи.
5. Начало порчи и недуга Лакедемонского государства восходит примерно к
тем временам, когда спартанцы, низвергнув афинское владычество, наводнили
собственный город золотом и серебром. И однако, пока семьи, сохраняясь в том
числе, какое установил Ликург {8}, соблюдали такое правило наследования, что
отец передавал свое владение только сыну, этот порядок и это имущественное