"Плутарх. Деметрий и Антоний " - читать интересную книгу автора

Джона Дридена], чтобы очиститься от обвинений Плистарха. В это время из
Греции приплыла Деидамия, но вскоре заболела и умерла, а так как Деметрий,
заботами Селевка, заключил дружеский союз и с Птолемеем, было условлено, что
он женится на дочери Птолемея Птолемаиде. До сих пор Селевк держал себя
благородно, но когда затем он попросил, чтобы Деметрий за деньги уступил ему
Киликию, и, получив отказ, в ярости стал требовать возврата Сидона и Тира,
его уже нельзя было назвать иначе, как обидчиком и насильником, ибо,
подчинив своей власти все земли от пределов Индии до Сирийского моря, он
выказал себя бесконечно мелочным и жадным до власти. Из-за двух городов он
не постыдился притеснять свойственника, человека, испытавшего жестокие удары
судьбы, и своим примером как нельзя лучше подтвердил слова Платона, что
желающему истинного богатства следует не увеличивать имущество, но умерить
собственную ненасытность: кто не положит предела жажде наживы, тот никогда
не избавится ни от бедности, ни от нужды {30}.
33. Деметрий, однако, не дал себя запугать. Объявив, что не только Ипс,
но и еще тысяча подобных поражений не заставят его платить за такого зятя,
как Селевк, он усилил караульные отряды в обоих городах, а сам, получив
известие, что Лахар воспользовался смутою в Афинах и установил тираннию,
загорелся надеждою без труда захватить город, внезапно появившись под его
стенами. С большим флотом он благополучно пересек море, но когда плыл вдоль
берега Аттики, попал в бурю и лишился почти всех судов и значительной части
войска. Сам Деметрий избегнул гибели и начал войну с афинянами, вполне,
однако же, безуспешную, а потому, отправив своих людей собирать новый флот,
ушел в Пелопоннес и осадил Мессену. Во время одной из схваток он едва не
погиб - стрела из катапульты попала ему в лицо, пробила щеку и вошла в рот.
Оправившись от раны, Деметрий привел к покорности несколько изменивших ему
городов, а затем снова вторгся в Аттику, занял Элевсин и Браврон и стал
опустошать страну. Захватив судно, груженное хлебом и державшее путь в
Афины, он повесил купца вместе с кормчим и этим навел такой страх на
остальных мореходов, что в городе начался голод, к которому вскоре
прибавилась острая нужда во всем самом необходимом. За медимн соли платили
сорок драхм, за медимн пшеницы - триста. Птолемей послал на помощь афинянам
полтораста судов, и они бросили якорь у Эгины, но передышка, которую
доставила осажденным эта подмога, оказалась непродолжительной, ибо к
Деметрию явилось множество кораблей из Пелопоннеса и с Кипра, общим числом
около трехсот, и моряки Птолемея поспешно удалились, а тиранн Лахар бежал,
бросив город на произвол судьбы.
34. Тут афиняне, хотя сами же ранее постановили казнить любого, кто
хоть словом упомянет о мире с Деметрием, немедля отворили ближайшие к
противнику ворота и отправили послов, не ожидая, правда, для себя ничего
хорошего, но не в силах дольше терпеть нужду. Из многих ужасных рассказов,
которые оставила по себе эта осада, я приведу лишь один. Отец с сыном,
отчаявшись во всех надеждах, сидели вдвоем в комнате, как вдруг из-под крыши
упала дохлая мышь, и, увидев ее, оба вскочили на ноги и сцепились в драке
из-за этой "добычи". Писатели сообщают, что и философ Эпикур делил со своими
учениками бобы строго по счету и то была единственная их пища.
В таком положении находился город, когда в него вступил Деметрий и,
приказав всем собраться в театре, оцепив скену вооруженными солдатами, а
вокруг логия {31} расставив собственных телохранителей, спустился верхними
проходами, по примеру трагических актеров, и этим вконец напугал афинян, но