"Плутарх. Алкивиад и Гай Марций Кориолан " - читать интересную книгу автора

возбуждал сенаторов и отказался явиться по приглашению трибунов не для того,
чтобы произвести в государстве смуты и уничтожить демократию? Обрушив удары
и брань на эдилов, он желал возжечь, насколько это от него зависело,
междоусобную войну, заставить граждан взяться за оружие... Их речь имела
целью унизить Марция, если бы он начал, в противоположность своему гордому
характеру, льстить народу, или же, когда бы остался верен своему характеру,
вооружить против него народ до последней степени, - на что они всего более
рассчитывали, прекрасно изучив его.
Обвиняемый явился как бы для оправдания. Народ умолк; воцарилась
тишина. Ожидали, что Марций станет молить о прощении, он же начал говорить,
не только ничем не стесняясь, но и обвинял народ более, чем то позволяла
откровенность, и своим голосом и наружностью показывал мужество, граничившее
с презрением и пренебрежением. Народ пришел в бешенство, явно выказывал свое
неудовольствие и раздражение вследствие его речей. Самый дерзкий из
трибунов, Сициний, посоветовавшись немного с товарищами по должности, громко
объявил затем, что трибуны произносят Марцию смертный приговор, и приказал
эдилам вести его на вершину Тарпейской скалы и оттуда немедленно сбросить в
пропасть. Эдилы схватили его; но даже народу поступок трибунов показался
чем-то ужасным и наглым, что же касается патрициев, они, в исступлении и
ярости, кинулись на крик Марция о помощи. Одни толкали тех, кто хотел взять
его, и окружили его, другие протягивали с мольбой руки к народу. Речи и
отдельные слова пропадали в таком страшном беспорядке и шуме. Наконец,
друзья и родственники трибунов, убедившись, что Марция можно отнять и
наказать, только убив множество патрициев, посоветовали трибунам отменить
необыкновенное наказание для подсудимого, смягчить его, не убивать его
насильно, без суда, но подвергнуть суду народа. После этого поднялся Сициний
и спросил патрициев, почему они отнимают Марция у желающего наказать его
народа. В свою очередь, последние спрашивали их: "Для чего и почему вы
желаете без суда наказать самым жестоким и беззаконным образом одного из
первых людей в Риме?" - "Не считайте это предлогом для вашего несогласия и
вражды с народом: он исполнит ваше требование, обвиняемый будет судим, -
отвечал Сициний. - Тебе, Марций мы приказываем явиться в третий рыночный
день и убедить граждан в своей невиновности. Они будут твоими судьями".
XIX. ТЕПЕРЬ патриции были довольны решением и весело разошлись, взяв с
собою Марция. В промежуток времени до третьего рыночного дня - рынок у
римлян бывает каждый девятый день, который зовется "нундины", - объявлен был
поход против антийцев, что давало патрициям надежду на отсрочку суда. Они
рассчитывали, что война затянется, будет продолжительна, а за это время
народ сделается мягче; гнев его стихнет или совершенно прекратится среди
забот относительно ведения войны. Но с антийцами был вскоре заключен мир, и
войска вернулись домой. Тогда патриции стали часто собираться: они боялись и
советовались, каким образом не предавать им Марция в руки народа, с другой
стороны - не давать вожакам повода возмущать народ. Заклятый враг плебеев,
Аппий Клавдий, произнес сильную речь, где говорил, что патриции уничтожат
сенат и совершенно погубят государство, если позволят народу иметь над ними
перевес при голосовании. Но старшие и отличавшиеся приверженностью к народу
сенаторы говорили, напротив, что, вследствие уступок, народ будет не груб и
суров, а, наоборот, ласков и мягок; что он не относится с презрением к
сенату, но думает, что последний презирает его, поэтому предстоящий процесс
сочтет за оказываемую ему честь, найдет себе в ней утешение и что его