"Плутарх. Алкивиад и Гай Марций Кориолан " - читать интересную книгу автора

направлены на одно - он хотел отметить римлянам и решил вовлечь их в тяжелую
войну с кем-либо из соседей. Марций решил попытать счастья сперва у
вольсков, зная, что они богаты людьми и деньгами, и надеясь, что прежние
поражения не столько уменьшили их силы, сколько увеличили желание вступить в
новую борьбу с римлянами и ненависть к ним.
XXII. В ГОРОДЕ Антии жил Тулл Амфидий, вольск, вследствие своего
богатства, храбрости и знатного происхождения сделавшийся царем. Для Марция
не было тайной, что он ненавидел его сильнее, чем кого-либо из римлян. Ке
раз в сражениях, осыпая угрозами и вызывая один другого, они хвастались
своим соперничеством, как это бывает обыкновенно у воинственных,
честолюбивых и самолюбивых молодых людей. К общей вражде римлян с вольсками
присоединилась личная. Несмотря на это, Марций видел в Тулле некоторого рода
благородство и знал, что никто из вольсков не пожелает так горячо зла
римлянам, как он, при первом представившемся случае. Марций подтвердил
справедливость мнения, что "бороться с гневом трудно: за страсть он жизнью
платит". Он надел одежду и принял внешность, под которой его могли всего
менее узнать, если бы даже увидали, и как Одиссей вошел в "народа
враждебного город".
XXIII. БЫЛ вечер. Ему встречались многие; но никто его не узнал. Он
направился к дому Тулла и, войдя, сел немедленно у очага, с покрытою
головой, не говоря ни слова. Бывшие в доме смотрели на него с удивлением, но
заставить его встать не смели, - в его наружности, как и в молчании, было
что-то величественное. Об этом странном случае рассказали Туллу, который в
то время ужинал. Тот встал, подошел к незнакомцу и спросил, кто он, откуда
пришел и что ему надо? Тогда Марций открыл голову и, немного помолчав,
сказал: "Если ты не узнаешь меня, Тулл, и, видя меня перед собою, не веришь
своим глазам, - мне приходится самому быть своим обвинителем. Я - Гай
Марций, сделавший вольскам много вреда и носящий прозвище Кориолана,
прозвище, от которого мне нельзя отрекаться. За свои многочисленные труды и
опасности я не приобрел ничего, кроме имени, говорящего о моей вражде к вам.
Оно осталось у меня не отнятым, все же остальное я потерял, вследствие
зависти и наглости народа и бесхарактерности и измены магистратов, званием
равных мне. Я изгнан и, как умоляющий о защите, прибегаю к твоему домашнему
алтарю, не потому, чтобы заботился о своей личной безопасности или спасении,
- зачем мне было приходить сюда, раз я боюсь смерти? - нет, я хочу отметить
изгнавшим меня и уже отметил им тем, что делаю тебя господином моей жизни.
Если ты не боишься напасть на неприятеля, извлеки, благородный друг, пользу
из моего несчастия, сделай мое горе благом для всех вольсков. Я настолько
успешнее буду вести войну за вас, чем против вас, насколько удачнее воюют
те, кто знает положение неприятелей, в сравнении с теми, кто его не знает.
Но, если ты не принимаешь моего совета, я не желаю жить, да и тебе не
следует спасать прежнего своего недруга и врага, теперь - бесполезного,
ненужного тебе человека". Когда Тулл услышал его предложение, он чрезвычайно
обрадовался, подал ему руку и сказал: "Встань, Марций, и мужайся - великое
счастье для нас, что ты перешел на нашу сторону. Но подожди, ты увидишь со
стороны вольсков еще большее". Затем он радушно угостил Марция. В следующие
дни они советовались между собою относительно похода.
XXIV. В ЭТО ВРЕМЯ Рим волновался, вследствие враждебного отношения
патрициев к народу, главным образом благодаря приговору над Марцием.
Гадатели, жрецы и частные лица рассказывали о многих предзнаменованиях,