"Плутарх. Филопемен и Тит " - читать интересную книгу автора

будет отойти назад к морю, так ничего и не добившись, а потому решил силою
проложить себе путь через горы. Но так как в ущелье засел со своей фалангой
Филипп, на римлян со всех сторон полетели стрелы и копья, посыпались удары,
завязались жестокие стычки, убитые падали с обеих сторон, и конца сражению
не было видно. И тут к Титу явилось несколько тамошних пастухов. Они
сообщили, что есть окольный путь, не замеченный врагами, и обещали провести
римлян так, чтобы самое большее на третий день добраться до вершин.
Свидетелем своей верности Риму и поручителем они назвали Харопа, сына
Махата, первого человека в Эпире, сочувствовавшего римлянам и тайком - из
страха перед Филиппом - им содействовавшего. Тит поверил ему и послал с
проводниками одного из военных трибунов во главе четырех тысяч пеших и
трехсот всадников. Их повели связанные по рукам пастухи. Днем воины
укрывались в пещерах или в лесной чаще, ночью передвигались при свете луны
(было как раз полнолуние). Отправив этот отряд, Тит дал всему войску
двухдневный отдых и тревожил врага лишь незначительными перестрелками, а на
заре того дня, когда посланные в обход должны были показаться на вершинах,
разом двинул всю свою пехоту - и тяжелую и легкую. Разделив войско на три
части, Тит под стрелами македонян сам повел выстроенные в колонну когорты
вдоль реки к теснинам, преодолевая сопротивление врагов, а остальные два
отряда одновременно по обе стороны от него упорно карабкались по круче,
стараясь не отстать; между тем взошло солнце, и вдали показался легкий
дымок, похожий на горный туман, но македоняне его не замечали, он поднимался
у них за спиною над вершинами, уже захваченными неприятелем. Римляне еще в
этом сомневались и среди трудностей сражения пока только надеялись на
исполнение своих желаний. Когда же дым усилился и, затемняя воздух, поднялся
большими клубами над всей местностью и стало очевидным, что огонь разведен
руками друзей, римляне с воинственным кличем ринулись на врагов и с новыми
силами стали теснить их к скалам, а те, кто был на вершинах, позади врага,
отвечали им сверху таким же кличем.
5. Тотчас все македоняне обратились в стремительное бегство, но убитыми
пало не более двух тысяч: пересеченная местность делала погоню невозможной.
Римляне захватили деньги, палатки и рабов, овладели проходами в горах и
двинулись через Эпир в строгом порядке. Их самообладание было так велико,
что, находясь вдали от моря и своих кораблей, не получив месячного пайка и
не имея возможности купить вдоволь хлеба, они тем не менее удержались от
грабежа, хотя страна сулила богатую добычу. Дело в том, что Филипп, проходя
через Фессалию, вел себя как беглец - угонял жителей из городов в горы,
города жег, а имущество, брошенное жителями потому ли, что его было слишком
много, или же потому, что оно было слишком тяжелым, отдавал своим воинам на
разграбление, словно уже уступая страну римлянам. Узнав об этом, Тит
загорелся честолюбием и стал убеждать солдат щадить страну, по которой они
идут: ведь она отдана им и стала их собственностью. Скоро римляне смогли
убедиться, какие преимущества дают им выдержка и порядок. Как только они
подошли к Фессалии, ее города начали присоединяться к ним, греки к югу от
Фермопил с нетерпением ждали Тита, чтобы вступить с ним в союз, ахейцы,
разорвав соглашение с Филиппом, решили воевать против него на стороне
римлян. Жители Опунта, которым этолийцы, в то время храбро сражавшиеся
вместе с римлянами, предложили взять город под свою защиту, ответили
отказом, послали за Титом и вверили ему свою судьбу. Рассказывают про Пирра,
что, когда ему впервые пришлось наблюдать боевой порядок римских войск, он