"Георгий Георгиевич Почепцов. История русской семиотики до и после 1917 года" - читать интересную книгу автора

конце концов появился носитель Софии -- человек, хотя в своем индивидуальном
и самостном бытии и вырванный из своего софийного единства, но не
оторвавшийся от своего софийного корня" (Там же). Даже слова
типа "связность" передают эту сильную структурность мира. Причем
христианская метафизика разработана достаточно сильно, например, зло не
имеет особой "сущности", оно есть только в личном воплощении (См.:
Зеньковский В.Б. Основы христианской философии. С. 144).
Значимость подобных представлений поддерживается распространенностью их
в среде интеллигенции. Это тоже один из реальных компонентов, который
способствовал формированию семиотических идей в России. С.Н.Булгаков
отмечал:
"Сколько раз во второй Государственной Думе в бурных речах
атеистического левого блока мне слышались -- странно сказать! -- отзвуки
психологии православия, вдруг обнаруживалось влияние его духовной прививки"
(Булгаков С.Н. Сочинения: В 2-х т. -- Т.2. С.307). У
С.Н.Булгакова была даже статья с парадоксальным названием "Карл Маркс
как религиозный тип", впервые напечатанная в 1906 году. Здесь он
подчеркивал, что религиозно нейтральных людей практически нет. Или, разбирая
роман Ф.М. Достоевского "Бесы", С.Н.Булгаков утверждает:
"Бесы" есть символическая трагедия. Но в то же время это существенно есть и
русская трагедия, изображающая судьбы именно русской души. Говоря частнее,
это есть трагедия русской интеллигенции, определенного духовного уклада
личности. Для Достоевского, так же, как и для нас, прислушивающихся к его
заветам, русская трагедия есть по преимуществу религиозная, -- трагедия веры
и неверия" (Там же. С. 501).
С.Л.Франк в своей работе "Русское мировоззрение" находит
определяющие черты этого мировоззрения также в рели-


православный компонент 43
гиозности его: "Русскому духу присуще стремление к целостности, к
всеохватывающей и конкретной тотальности, к последней и высшей ценности и
основе; благодаря такому стремлению русское мышление и духовная жизнь
религиозны не только по своей внутренней сути (ибо можно утверждать, что
таковым является всякое творчество), но религиозность перетекает и проникает
также во все внешние сферы духовной жизни. Русский дух, так сказать,
насквозь религиозен" (Там же. С.490-491).
Из всех приведенных высказываний можно увидеть, что для подобного типа
мышления характерен переход сквозь стандартное представление позитивистской
науки, ориентированной на объективный фактаж, в сторону целостного знания.
Это целостность и системность, которые затем проявились в семиотических
представлениях. И второй важной характеристикой, особенно характерной для
русской семиотики, является внимание к человеку, а не к чистой структуре.
Вот исходная почва для ММ.Бахтина и других.
Выступая против западного начала, В.Ф.Эрн писал: "Рационализм,
считая личность за безусловно иррациональное, воспринимает весь мир в
категории вещи. Логизм, прозревая в личности вечную, не гибнущую идею, образ
и подобие Божие, воспринимает весь мир в категории личности" (Эрн
В.Ф. Сочинения. - М., 1991. С.291). И далее: "Вещь, взятая как чистая
категория, есть не что иное, как схема. К схеме математической,