"Николай Михайлович Почивалин. Жил человек (Роман по заказу)" - читать интересную книгу автора

Договоримся поначалу, что будем - на Вы. На шестом десятке люди
становятся несколько старомодными, щепетильными, да и никогда "тыканье"
без разбора, направо и налево, не было признаком ни простоты, ни тем паче
- вежливости. Не говоря уже о тех случаях, когда руководящее лицо,
независимо от ранга, "тычет" подчиненному, а тот, старше его, почтительно
"выкает". Чего доброго, в ненаказуемом этом угодничестве мы эдак скоро и
сладенько "с" в обиход пустим: "Вы-с!"
В книгах обычно не принято вот так, напрямую, обращаться к своему
читателю. Очень возможно, что неодобрительно отнесутся к этому письму
критики, строго стоящие на страже жанровых законов, - они, эти законы,
существуют, и, сознаюсь, не мне бы их нарушать. Допускаю также, что мой
будущий редактор, прочитав письмо, пресловутым красным карандашом поставит
огромный знак вопроса: а нужно ли оно?
Но - если уж с первой страницы пригласил Вас быть соучастником поездки
в Загорово - воспользуюсь и возможностью поговорить с глазу на глаз. Тем
более что разговор наш - о самом главном: о детях.
Взволновали меня эти лаконичные записи в альбоме, - убежден, что не
оставят они равнодушными и Вас. Помните, начинаются они с восемнадцатого
года? - мы с Вами родились попозже, но по книгам, кинофильмам, по песням и
рассказам родителей знаем "боевой восемнадцатый" так, словно сами
переживали его. Первый год Советской власти - скрытое и открытое
сопротивление всем ее усилиям; притаившиеся, как клопы в щелях, сытые
обыватели, выжидательно прикидывающие: а куда повернет?
Уходящие на фронты отряды красных добровольцев и бесконечные очереди к
булочным, где былые запахи сдобы сменились кисловатым духом пайкового
хлеба. Война, интервенция, мятежи, и в такое время Совнарком принимает
декрет об организации детских домов. Советская власть не хочет, не может
допустить, чтобы дети - будущее страны - пухли от голода, давили тифозных
вшей, попрошайничали, ехали, гроздьями повиснув на буферах и подножках
теплушек, - в поисках своих Ташкентов, городов хлебных...
Во исполнение декрета в уездном городе Загорове люди в кожаных куртках,
обходя улицу за улицей, прикидывали, какое помещение занять под детский
дом. Чтобы - надежней, покрепче. Покои игуменьи? - очень даже подходящие.
Мать игуменья громы небесные мечет, монашки, как черные кошки, шипят.
Ничего, управимся - вовсе эту лавочку прикроем: бога нет, религия - опиум
для народа! Устраивайтесь, ребятишки; ваши отцы погибли за революцию -
революция не забыла про вас. Растите, учитесь. Со жратвой пока туговато -
наладится, кусок хлеба есть, чечевица да овес - какой-никакой, а приварок.
Погодите, малые, - все у вас будет!..
Принимались ли подобные декреты когда-нибудь и гденибудь раньше?
Зато мы с Вами, ровесники Октября и уже сами вырастившие своих детей,
хорошо знаем другое: поболее пятидесяти лет, что существует наше
государство, миллионы советских детей щедро пользуются всем, что имеет и
чем располагает страна. Им - самая спелая виноградная кисть, если даже ее
приходится доставлять самолетом в заполярный Норильск. Им - наши теплые
мори, с дворцами-санаториями, им - новые, полные света школы, спортзалы,
бассейны, детские театры, лгузеи, книги...
Вспомните, какая веселая суматоха царит в начале лета на центральных
площадях городов, откуда один за другим отходят в пионерские лагеря