"Петр Подгородецкий "Машина" с евреями " - читать интересную книгу автора

Лаврищев, учившийся на год старше. И первое, что он сделал, - дал мне пачку
подписанных увольнительных с печатями. Так что я часто сваливал из
расположения к молодой жене. Затем меня несколько раз ловили, прощали и
снова ловили.
Очередная поимка совпала с проверкой дисциплины в оркестре какими-то
милицейскими генералами, поэтому в очередной раз "отскочить" мне не удалось.
И отправили меня продолжать службу в Белгородскую область - город
Алексеевку. В самом центре города - зона. Среди охраны ни одной русской
морды - не знаю, специально, что ли, узбеков да казахов набирали. Дикая
дивизия какая-то. Но мне сильно помогло то, что я отслужил уже полгода.
Правда, немного армейских сложностей мне досталось - и полы помыл, и
картошку почистил. Но мне повезло - у нашего начальника-капитана маленькая
дочка занималась в музыкальной школе. Прознав, что меня турнули из ансамбля,
и выяснив, что я закончил училище при консерватории, что для него было
равнозначно самой консерватории, он освободил меня от всех работ вообще. Ну
а я честно подтянул его дочку по классу фортепиано. А еще там была пара
лейтенантов, оба из Москвы, которые очень любили бильярд. Выяснилось, что из
всех узбеков я один умел играть, поэтому они меня часто выдергивали с
дежурства. Так что год моей службы пролетел там незаметно.
А последние полгода я дослуживал в том же здании на Преображенке, где
квартировал ансамбль МВД. Только он располагался на первом этаже, а ансамбль
части - на третьем. Вот там я и служил. Оказывается, мои сопризывники
ходатайствовали перед начальством - вернуть меня. Конечно, в основной
ансамбль меня не взяли - уж слишком свежи были воспоминания о моих
"художествах". Но начальство "верхнего" ансамбля решило рискнуть. Вызывают
меня в Алексеевке, вручают билет и говорят, куда я должен явиться.
Естественно, я отправился не в часть, а домой - нормально поесть, с женой
пообщаться. То есть я на службу явился, но через день. Это, правда, замяли,
и стал я служить "дедушкой" - командиром отделения, замсекретаря
комсомольской организации, помощником хормейстера, руководителем ВИА.
Первого поста я лишился быстро. Научил свое отделение играть в преферанс,
причем на деньги, что было расценено как нарушение устава внутренней службы.
Мы много гастролировали, в основном по зонам. Всю Мордовию, всю
Еврейскую автономную область, прочие "зонные" места объездили. Но и в Москве
выступали, причем иногда перед весьма важными персонами. Как-то раз была у
нас история, связанная с Юрием Чурбановым - зятем Брежнева, и первым
замминистра внутренних дел. Посреди ночи будит нас наш взволнованный
капитан, говорит, что приезжает к нам Чурбанов с болгарскими генералами,
надо им "Алешу" спеть - была такая титульная советско-болгарская песня. Не
вопрос. Надеваем парадку - и в клуб. Приходим в клуб, а там накрыт шикарный
стол буковкой П. Во главе замминистра с болгарскими генералами. Тогда еще
молодой, красивый, высокого роста, с прекрасной выправкой. ""Алешу"
знаете?" - "Так точно, товарищ генерал-лейтенант!" - "Ну давайте". А у нас
"Алеша" - на четыре голоса а капелла - до слезы пробирает. Они и ну плакать
все. "Еще давай!" Все в слезах. Мы еще раз пять спели. После этого нас
выстроили, подходит Чурбанов: "Всем выдать знак "За отличие в службе" первой
степени!" А это был чуть ли не орден, такую "ментовскую награду" давали за
задержание особо опасных преступников. Безотлучно находившийся рядом с
Чурбановым адъютант говорит: "Закончились, ни одного не осталось". - "Тогда
давай неси "вторую степень"!" Приносит шесть коробочек, а "зять номер один"