"Наль Подольский. Кошачья история" - читать интересную книгу автора

переднем сидении, продолжал щелкать своей автоматической
камерой, поспешно снимая все подряд, кадр за кадром. Я стал
рядом с ним на подножку, машина двинулась. Он успел на ходу еще
дважды снять сфинкса, две короткие лиловые молнии осветили
феерическое зрелище: черное изваяние, и на нем - на плечах, на
хвосте, на лапах, на ступеньках его пьедестала - всюду сидят
кошки, черные и лиловые, они все ощетинились и злобно шипят в
нашу сторону.
У мотоцикла машина притормозила.
- Прыгайте! - крикнул мне Крестовский, и влево, шоферу:
- Доставишь домой профессора! - он перегнулся и взялся за
руль.
Шофер открыл дверцу и выскочил на дорогу, а Крестовский,
успевший уже ногой нащупать акселератор, перебирался на его
место, Я спрыгнул, автомобиль наддал ходу и скрылся из вида.
Когда я подошел к мотоциклу, милиционер сидел за рулем, и
мне пришлось опять забираться в коляску. Мотор не заглох, и я
только тут понял, что если бы оставался у мотоцикла, то еще,
может быть, не успел бы выкурить вторую сигарету.
Он возился на щитке с выключателем, и ему, наконец,
удалось включить фару. В ее радужном свете возникла женская
фигурка - торопливая настороженная походка , короткая юбка и
распущенные черные волосы, перекинутые с плеча на грудь -
заслоняясь от свете ладонью, она шла нам навстречу.
- Лена!.. Зачем вы здесь?
Она ничего не ответила, беспокойно нас оглядела и
поспешно, как будто мы ее ждали, а она слегка опоздала, залезла
на заднее сидение.

12

По дороге, от неудобной скорченной позы, мне свело ногу
содорогой, и стоя, наконец, на земле, я осторожно растирал
бедро, стараясь это делать не очень заметно.
- Тебя подвезти? - спросил милиционер, полуобернувшись к
Лене. Судя по тону, он был хорошо с ней знаком.
Она медленно, словно через силу, покачала головой, но
продолжала сидеть неподвижно. Потом перекинула ногу через
заднее колесо и опустилась на землю.
Мотоцикл уехал, и треск его смолк за изгибом улицы. Стало
тихо, так тихо, будто мы находились глубоко под водой. Волны
жидкого лунного света затопили, залили город и растворили в
себе все звуки, все шорохи. Огни нигде не горели, в окнах
струилось только лунное серебро - этой ночью, казалось, город
впал в летаргический сон.
Судорога меня отпустила, и я, хотя и прихрамывая, мог
подойти к Лене. Губы ее шевелились, пытаясь что-то сказать, и
лицо выглядело бледной безжизненной маской. Вблизи я узнал эту,
заметную даже сейчас, белизну ее губ, округлившиеся глаза и
застывший взгляд - я все это видел однажды - ее, как тогда у