"Роман Подольный. Это не предсказания: Вместо предисловия" - читать интересную книгу автора

сорока лет. Роберт Крэйн живет в США, он знает, как это выглядит в
действительности, и в его "Пурпурных Полях" в старики записывают людей
старше тридцати с небольшим лет, относятся к ним как к никому не нужному
хламу. Этот рассказ о "будущем" очень больно бьет по самому что ни есть
настоящему Запада.
А Маргарет Сент-Клэр говорит о том, как из людей делают потребителей - и
только; как их заставляют любить только новое, чтобы они покупали,
покупали и покупали. И она вопреки нашему названию второго раздела,
все-таки видит где-то вдали некий выход. Общество людей без
индивидуальности, без творчества обречено. Оно не может не развалиться. В
глубине души на это надеются даже самые верные его граждане. Но ч7о вместо
такого общества? У писательницы нет ответа.
Не видит его и Альфред Бестер - во всяком случае, в рассказе "Феномен
исчезновения" такого ответа не найдешь. Бестер возмущен тем, что
военизация общества изгоняет из него культуру. Его персонажи "борются за
поэзию" так "успешно", что в США не остается ни одного поэта.
Рассказы второго раздела - рассказы сражающиеся. В них сочетаются черты
"старой доброй" научной фантастики и неистового памфлета. В них
объявляется война буржуазному обществу - война до полного уничтожения, к
которому это общество в некоторых рассказах и приходит.
Позвольте снова повторить: нам вовсе не хочется утверждать, что анторы
этих рассказов - коммунисты. Вряд ли они даже глубоко знакомы с
марксизмом. Но в них живет дух гуманизма. А в наше время быть подлинным
гуманистом и счичать мир наживы приемлемым для жизни нельзя.
В рассказах третьего раздела четко выражены принципы направления,
известного под коротким названием "If". В дословном переводе - "если", в
более точном - "если бы", в совсем точном - "Что было бы, если бы...".
Конечно, к этому же направлению можно отнести и ряд рассказов из первых
разделов.
Но в раздел под названием "Может быть" вошли произведения, не ставящие
"мировых проблем", рассказы, показывающие детали возможных вариантов
будущего. Вы, конечно, аамегите, что хотя речь-то идет о вариантах
будущего, но рассказы часто откровенно трактуют насущнейшие проблемы
современности Англии и США: расизм, засилье политиканов, ответственность
человека перед обществом.
Несколько особняком стоят здесь рассказы Дэниела Киза "Цветы для
Элджернона" и Роберта Силверберга "Тихий вкрадчивый голос".
Первый из них, пожалуй, не столько мрачен, сколько грустен. Очень
грустен. Его герой, умственно отсталый тридцатисемилетний мужчина,
проходит на наших глазах путь к гениальности и затем возвращается к
прежнему состоянию. Но его человеческая сущность, то, что мы обычно зовем
душой, остается неизменной.
Спокойный трудолюбивый, доброжелательный человек, которого нельзя не
любить. И самый горький урок, извлеченный им за краткое время его
гениальности, то, что его жалели. И жалеют. А настоящий человек не хочет
жалости.
А Роберт Силверберг показывает фатализм, веру в судьбу, с давних времен
присущую буржуа. Только "помощь свыше" и "рука божия", о которых в XVI
веке говорил Кальвин, приобретают в современном фантастическом рассказе
более "научный" вид. Однако недолго звучит в ушах биржевика "тихий