"Михаил Петрович Погодин. Суженый " - читать интересную книгу автора

счет у сбитеньщика. - Зато доставалось бедняге от соседских сверстников, у
которых он часто отбивал покупателей и которым хозяева кололи глаза
тетюшинским Иваном. "Вишь проявился какой образчик, выскочка!" - говорили
они между собою. - "Чем мы хуже его?" - и при всяком удобном случае в
потемках, из-за угла, разделывались с образчиком по-свойски и на его спине и
боках вымещали свои упреки. Ваня терпел, но не унывал и умным своим
поведением укротил наконец своих сердитых соперников и внушил в них, как
обыкновенно случается, должное к себе уважение. - Всех довольнее Иваном был
хозяин, который года через три произвел его из мальчиков в сидельцы, начал
отправлять на ярмарки и назначил ему приличное жалованье. Иван удвоил свое
старание. Всегда трезвый, всегда исправный, раньше всех приходил он в город
и, помолившись на Спасские ворота, а потом рядскому образу, садился за
прилавок; и позднее всех, с последними разносчиками, которые оставались для
распродажи своих остатков, забирался из лавки; вел счеты с точностию и
верностию, и хозяин вверил ему наконец большие капиталы и назначил первым
своим приказчиком. Таким образом в продолжении нескольких лет он составил
себе из жалованья, подарков по выручке и пр. порядочный капиталец, который,
с согласия своего хозяина, пустил в оборот. Между тем Иван Гостинцев любил и
другие занятия: он был мастер петь по нотам на клиросе, ко всякому
воскресенью находил новый концерт и отличался на диво всем прихожанам вместе
с своим наборным хором в богатой приходской церкви. - Выучившись кое-как
грамоте еще в мальчиках, он сделался великим охотником читать, брал себе по
праздникам разные романы из библиотеки Немова и убедил некоторых своих
рядских товарищей подписаться, сложившись, на получение "Московских
ведомостей" и "Сына отечества" с прибавлениями. В этом отношении он сделался
оракулом политических новостей для своего ряду. Всякое воскресенье
рассказывал он им, как колотит Бонапарт австрийцев, как бушуют в Цареграде
янычары [5], как торгуют Американские Штаты, какие машины выдумывают, до
чего доходят хитрые англичане. "Эка петля! эка удача! все знает!" - шептали
старики и внимательным ухом слушали занимательные рассказы Ивановы и важно
судили за своими прилавками о современных событиях. Наконец, он любил и
погулять подчас с товарищами: никто не был забавнее его на пирушках, когда,
бывало, начнет он точить балы или представлять разных покупателей,
перецыганивать старых приказчиков, играть комедию; до театра он был страшный
охотник и никогда не пропускал бенефисов, о достоинстве которых судил он
обыкновенно с своими товарищами по длине афишек. В вечерни по очереди они
отправлялись в театр в доме Апраксина, на Знаменке; приступом осаждали
трибунал капельдинера, продававшего билеты в раек, и всегда занимали первые
места на первой лавочке подле амфитеатра. Там не жалел он уже своих ладоней,
и многие актеры наши обязаны были преимущественно его громкому голосу если
не своею славою, то по крайней мере своим частым вызовом на сцену.
В таком состоянии был Иван Гостинцев и дела его пред тем происшествием,
которое я хочу рассказать моим читателям.
Однажды в воскресенье, идучи из коммерческого банка, куда хозяин
посылал его за справками о протесте векселя, зашел он к обедне к Николе в
Хлыново. Достойна [6] уже отошла; ему стыдно было идти вперед; он
остановился в трапезе, положил по обычаю несколько поклонов и поклонился на
все стороны. В углу, перед местным образом, стояла девушка в черном атласном
салопе на лисьем черно-буром меху, в тафтяном розовом платочке, который
чуть-чуть накрывал ее маковку и готов был слететь при малейшем дуновении