"Ольга Погодина. Книги Илуге ("Джунгар" #3) " - читать интересную книгу автора

мог это сделать. А мог он не всегда, потому что голод становился все
нестерпимее.
Он видел жидкие табуны, и обнаглевших волков, которые иногда подходили
к самым юртам и резали овец. Однажды он, забыв о том, как торопится, целых
два дня вместе с какой-то молодой женщиной, у которой в юрте было трое
маленьких детей и больные старики, боролся с осмелевшей волчьей стаей.
Женщина стреляла не хуже него и, удивившись, он спросил, где это она так
научилась.
- Научилась, - горько усмехнулась женщина, отводя с лица обрезанные
волосы. Только позже он понял, что тетива ее лука сплетена из собственных
волос. Наутро они обнаружили пять волчьих трупов, сняли шкуры, подобрали
стрелы, и Нойто первый раз в жизни провел ночь не один. Женщина подарила ему
лошадь - самый драгоценный подарок, который могла сделать, понял он,
сглатывая ком в горле. Он было отказывался, но потом взял - ведь обидеть
дарящего, как говаривал Кухулен, все равно что не принять протянутую руку. А
наутро ему надо было уезжать, и, только отъехав полдня, он понял, что так и
не спросил ее имени.
Лошадь была старая и отощавшая, однако когда-то она ходила под седлом в
набеги, - Нойто понял это по выучке, и еще раз ощутил ту смесь
благодарности, желания и стыда, которую часто чувствовал в тех пор, как
оставил безымянную женщину ичелугов за спиной.
Земли ичелугов закончились, и Нойто принялся подгонять коня. Еще
день-два - и он уже увидит отроги гор, ведущие к Трем Драконам - трем
ущельям между трех гор, которые отделяли степи от земель куаньлинов. Бой -
последний в этом году до зимних холодов, - должен состояться там. Возможно,
он опоздал, и ему придется вернуться домой с позором. А, может, и нет.
Ему повезло - волки не преследовали его, крутясь, вероятно, вокруг
таких же беспомощных становищ. На следующий день в розовой морозной дымке
Нойто увидел на горизонте справа, на юге синеватую кромку гор.
Вначале он услышал гул - далекий, неясный, скользящий на грани слуха.
По мере того, как он приближался, Нойто начал различать в нем отчаянный визг
умирающих коней и рев тысяч глоток - там, за кажущейся совсем близкой
пологой линией горизонта, шел бой. Бой, к которому он стремился и на которой
опоздал: неяркое солнце поздней осени, - месяца шаракшат, - уже садилось.
Нойто даже слегка застонал от досады, когда его измученный конь, еле
ковыляя, скорее побрел вперед.
Теперь он видел, как внизу, у подножья пологой сопки, из-за которой он
только что вывернул, кипят, схлестываясь, две реки. Алая и серо-ржавая,
будто кровь на песке. От колыхающихся алых флажков куаньлинов рябило глаза,
вся долина была, казалась , прошита алым. Кое-где, правда, безупречно ровные
квадраты алых всадников были нарушены, изгрызены, будто ржой, на месте иных
зияли неправильные дыры, и алые знамена, изодранные и потускневшие, вались
на земле вместе со своими хозяевами.
Алых было больше, много больше, с ужасом подумал Нойто. Его рука сама
потянулась, стискивая холодную костяную рукоять меча. Алая волна изгибалась
в полумесяц: в то время как в центре степняки далеко выбились вперед, по
краям их неровные ряды явно редели под натиском куаньлинов. Нойто
напружинился, чтобы дать пятками под бока коню...
Протяжный вой и грохот раздались над полем: откуда-то из-за спин
куаньлинов вырвалось пламя, клубы дыма - и огромные горящие шары полетели в