"Радий Погодин. Трень-брень (Рассказ) (детск.)" - читать интересную книгу автора

спохватилась и добавила: - Я бы на твоем месте икала от горя.
Дворничиха поперхнулась, пробормотала с натугой:
- Ну, беда.
Маша еще пирога откусила. Причмокнула.
- Вкусный пирог. Ты, Клаша, всегда была мастерица пироги печь...
Марфину избу Аграфена-солдатка спалила из ревности. Ну, как же ты, Клаша,
не помнишь рыжую Марфу? Марфа же тебе родственницей приходилась. Ну, ну...
Вспомнила? Ры-жа-я. Ею ребятишек в деревне пугали.
- Не было у меня рыжих родственников, - сказала бабушка.
- Как же не было, когда я знаю, что были. Рыжая Марфа твоя
родственница.
За окном заиграли вальс, медленный и торжественный. И все вокруг
подтянулось: кресла у стен словно щелкнули каблуками, кот в подвале
перестал мышь ловить, принялся вылизывать грязь с боков.
- Не этот! - вскочила старуха Маша. - Я тебе велела не этот играть.
Другой! - Она хрипло и фальшиво запела: - Ум-па-па, ум-па. Ля-ля-ля-ля,
тру-ля-ля... Понял?
За окном заиграли другой вальс.
- Когда хочешь, тогда можешь, - сказала старуха Маша.
Ольгина бабушка упрекнула ее:
- И вообще, Маша, нечуткая ты. При рыжем нельзя о рыжем
разговаривать. Нетактично. Своего Аркашку на рояле учишь, а у самой
тактичности нет. Даже когда в трамвае один рыжий сидит и вошел второй, он
никогда с ним рядом не сядет.
- Это ихнее дело, - заявила Маша. - Господь с ними, я их не осуждаю.
А Ольга - она же своя. Она на меня не обидится. Морковочка. - Старуха
поцеловала Ольгу и объяснила: - Я твою бабку о Марфе спрашиваю, чтобы она
биографию вспомнила. - Маша повернулась к бабушке. - От родственников
отказывается. Какая безродная. Может быть, тебя в капусте нашли? Мне
мораль читаешь, а сама от своих открещиваешься. Я вот от родственников не
откажусь. Будь он хоть вором. Я его заклеймлю, в лицо ему плюну, а
отказаться - не откажусь.
- Не было у меня рыжих родственников, - с угрозой в голосе сказала
бабушка.
Дворничиха прошептала Ольге:
- Не обращай внимания. Они, сколько я их помню, все время спорят.
- Если еще хоть слово про рыжую Марфу, я улечу обратно на Север, -
прошептала Ольга.
- Что ты, милая.
За окном печально и ломко затренькала балалайка.
- Шурик страдает, - сказала Клаша.
- Любовь, - улыбнулась Даша.
- Непутевый - везде непутевый. Даже продавщица - тьфу! - и та на него
не смотрит. - Старуха Маша пожевала пирог, возмущенно сверкнула на бабушку
глазами. - А я говорю, рыжая Марфа твоя родственница. Она кривого Матвея
дочка. А кривой Матвей и твой дед - братья двоюродные.
- А я говорю, не было у меня рыжих родственников. Матвей был
каштановый.
- Нет, рыжий.
- А я говорю - каштановый. Не было у меня рыжих родственников и не