"Радий Погодин. Максим и Маруська (Рассказ) (детск.)" - читать интересную книгу автора

приспособился лежать в кровати, что луна ему в щёлку светит. Глядит луна
на Максима. Глядит Максим на луну. Думает: "Луна как луна - как Маруська.
Ей лишь бы быть. А вот я зачем?"
Максим без Маруськи гулять не ходит. Утром поднимается он к ней в
квартиру этажом выше, усядется на табуретку и ждёт, пока оденут Маруську в
разноцветную одежду, удобную для гуляния, и обязательно бант подвяжут.
- На речку не смейте, - накажет Маруськина мама Тамара.
Максим осмотрит Маруську, поправит ей шарф и бант и пуговки проверит
- скажет:
- Чего там, на речке-то...
Бывает, что на прощание отыщет он глаза Маруськиной мамы, своими
медленными глазами уставится в самую душу и спросит:
- Ребята маленькие слепыми родятся или глядят?
- Глядят, - ответит Маруськина мама Тамара. - Но у них в глазах мир
перевёрнутый.
- Это ничего, - скажет Максим. - Котята у кошки - те и вовсе слепые
родятся. Чтобы не уползли до поры. Зрячие-то уползут и заплутают. Они ведь
дурные ещё и по-русски не знают, чтобы спросить. А мы знаем - мы не
заблудимся.
Городок, Максимова родина, над рекой. Течёт река то узко и мелко, то
разливается вдруг глубоким озером, то снова сужается и уходит в лес, чтобы
скакать по камням и, устав, уйти отдыхать в камыши и болота. Стоит городок
вместо старинного села Засекина, от которого и осталось только имя да ещё
церковь с колокольней. Кирпичные дома с балконами колокольню переросли,
хоть она и на бугорке. Глядя на них, рослых и плечистых, колокольня, как
старуха мать, застеснялась от материнского умиления и будто сгорбилась в
счастливых слезах. Старые липы обступили её - оберегают от случайной
глупой насмешки.
На колокольне одни дикие голуби, да ещё одичавшая кошка, которая
кормит своих котят голубями.
Внизу, под бугорком зелёным, городская широкая площадь и сквер -
здесь нет тени, здесь ходит демонстрация в праздники. Здесь памятник
Ленину Владимиру Ильичу.
Максим и Маруська правили свои шаги к колокольне, только не сразу, а
по оврагам, по подзаборам, вдоль близких пригородов, по каёмкам полей и
лугов - теми путями, где прячется многочисленная, ещё не понятая Максимом
природа.
На телеграфном столбе заметили они серый шар, хотели потрогать его
лозиной.
- Не смейте! - крикнула им прохожая девушка в брюках, набежала на
них, оттащила их от столба, чуть не свалив, и прижала к себе, будто уж
такая беда. - Не смейте ни в коем случае. В этом шаре осы живут, они вас
изжалят до смерти. Осы злые и жёлтые. Поняли? Сказала - и нет её, только
девушкина улыбка в глазах у Максима, только ласка девушкина на его щеке.
- Пойдём к колокольне! - потребовала Маруська. - Мне здесь больше не
нравится.
Колокольня была близко. К ней вели каменные ступеньки, которые криво
лезли вверх по бугру и ложились вокруг колокольни тёплыми плитами. Между
ними и в трещинах росла трава, даже росли мелкие кусточки и шершавый мох.
А подальше, в тёмных кустах бузины, стояли могилы с крестами и надписями.