"Радий Погодин. Якорь - любовь (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

нарождалось слово.
- Раздевайтесь, - сказал он. - Я вас порисую. Молчите. Думайте о
чем-нибудь.
- Неохота думать. - Шея ее, такая напряженная, расслабилась, губы
отмякли. Ландшафт девушкиной души, наверно, казавшийся ей кордильерским
или аппалачским, являл собой Валдайское взгорье, сбрызнутое грибным
дождем.
Алексей Степанович поставил табурет на подставку, он не любил
смотреть на модель сверху вниз, а был он высок, сказал: "Сядьте сюда", -
задернул занавески на окнах и вышел в другую комнату.


Девушка разрушила его мир - углов и гротеска. Последнее время он
лепил балерин постмодерна, ломаный брейк, каратэ. По его выходило, что
скульптура в движении парадоксальном, сбитом, озвучивает интерьер
приблизительно так, как это делают часы, но трагичнее. Еще он лепил трех
поющих старух. Старухи с острыми задранными подбородками стояли тесно.
Сухие, как весла, руки висели вдоль тела. Старухи были прямыми, они уже
приспособились для лежания на жестком и вечном, осталось им только спеть.
Если бы ему разрешили поставить старух на церковной паперти...
- Я готова, - сказала девушка.
Алексей Степанович взял карандаш и блокнот.
Она сидела на табурете в беленьких трусиках, похожих на детские.
Смотрела на окно, за которым у стены горевал якорь.
- Можно, я в трусиках? - спросила она.
- Можно. - Алексей Степанович попросил ее выпрямиться и снова
расслабиться. - А теперь поднимите голову, как будто вас кто-то окликнул.
Она подняла голову. Рот ее слегка приоткрылся.


Вскинется человек на оклик - и в выражении лица проявится его суть:
угрюмость, удивление, ожидание, раздраженность, злость. У гостьи Алексея
Степановича, у его неожиданной модели, лицо осветилось радостью. Миг - и
выражение это уступило место вежливому терпению.
Алексей Степанович сделал наброски с четырех точек. Подошел к девушке
ближе. Она прикрыла грудь рукой.
- Послушайте, а как вас зовут? - спросил он.
- Леля.
- Леля - нет такого имени. Наверное, Лена? Лена, положите руки на
колени, правое плечо слегка подайте вперед. Чуть-чуть...
- Леля, - поправила она пересохшим голосом.
Он нарисовал плечо. Нарисовал шею и приподнятый подбородок. Нарисовал
руки. Отдельно грудь. Колени. И сказал:
- Одевайтесь, Лена. Давайте чай пить.
- Леля, - снова поправила она. - А когда будем лепить?
- Время покажет.
Чай пить она отказалась. Посмотрела наброски, одобрила - симпатичные,
мол, запасные части. Спросила: "А вас как зовут?" - и ушла, улыбнувшись
улыбкой самосожженки.