"Радий Погодин. Одинокая на ветру" - читать интересную книгу автора

что-то. Он упал со сруба, потянул за веревку и свалил бревно на себя. После
него остался сын Алексей и недостроенная изба.
Избу достроил колхоз.
Росли ребятишки. Нуждались в одежде, в тетрадках и книжках - в разных
копеечных мелочах, но таких обильных, будто рой комаров, который может
высосать человека до капли. Анна не жаловалась, она только сохла и горбилась
от забот, от работы, от печалей неизбежных, когда растут дети. Иногда - это
были очень редкие дни - она приходила на Пашкину могилу и спала здесь,
отдыхая в покое и одиночестве. Сон омывал ее, как холодный ручей омывает
гудящие ноги, и она просыпалась готовая к новым заботам. Это, наверное, был
и не сон даже, наверное, нервы, чтобы сберечь ее, отключались и находили в
покойном теле какие-то свежие соки. К ночи над Пашкиной могилой проступала
Большая Медведица. Неуклюжее сгорбленное созвездие брело вокруг одной
звездочки, словно для того и было оно назначено в небеса, чтобы оберегать
ее, маленькую и неподвижную. Анна глядела на Большую Медведицу и радовалась
ей как подруге... В окнах под куполом стояло солнце. Оно отражалось от
лепных стен, беленых сводов и квадратных столбов. Оно перегораживало храм
как бы хрустальной кисеей. Внизу, встречь солнцу, горели свечи, живые, как
листья золотистых ромашек. Но главный огонь шел со стен. Горели охра и
киноварь. Синее и зеленое. И голубые глаза. Полные веры в детей...
Анна спала, положив руки на стиснутые колени. Тихая мгла клубилась в ее
сознании. Вдруг она застонала, ей показалось сквозь сон, будто ласковый
кто-то рубит ее березу. Она проснулась, испуганно вскинула голову - береза
стояла над ней, шелестела печальными листьями, трогала тенью ее лицо.
Береза выросла, стала взрослая.
Анна полезла в карман, вытащила оттуда конверт, завернутый в чистый
платок. Из конверта извлекла блестящую ломкую фотокарточку. Карточку
прислала из Ленинграда старшая сестра Анны, которая сразу после гражданской
войны, будучи в Питере в няньках, вышла замуж за матроса и жила на
Васильевском острове, догоняя своего матроса и соревнуясь с ним по
общественной линии. Старшая сестра сообщала, будто вызвали ее в какой-то
важный отдел к товарищу такому-то. Будто она покачнулась там в кабинете и
попросила воды. Пашка-то жив! Жив Пашка! Оказывается. Пашкино письмо она
переправляет Анне и обнимает ее и поздравляет "со вновь обретенным
счастьем". Так и написала образованная старшая сестра красивыми крупными
буквами: "Поздравляю со вновь обретенным тобой большим человеческим
счастьем!" Будто счастье бывает еще и маленьким или, того мудренее, -
нечеловеческим.
Пашка писал своей тетке, что разыскивал отца и мать долго через
международные организации, которые будто бы специально помогают разбросанным
по всему свету родным людям. Пашка писал, что живет он сейчас в стране под
названием Коста-Рика. Женат. И детки у него есть - трое. Дочку он назвал в
честь своей матери - Анной. Пашка объяснял в письме, что когда их сажали в
машину немцы, кто-то из соседей крикнул ему, будто видел, как его мать
бежала к противотанковому рву и упала навеки. Может, она не убита? -
спрашивал Пашка. Может быть, только ранена? Может, она проживает сейчас с
отцом где-нибудь по известному тетке адресу?
Письмо было написано хоть и русскими словами, но не по-русски - странно
так и потому как бы в шутку.
И опять сквозь забытье послышался стук топора. Она вздрогнула,