"Борис Николаевич Полевой. В конце концов: Нюрнбергские дневники " - читать интересную книгу автора

голове. Даже название придумалось: Братушки". Неплохое, как мне кажется,
название. И мечталось - вот кончатся выборы, дам из Плевена оперативный
репортаж и засяду за книгу. Тут. На месте рождения этой дружбы.
Но вот утром болгарский офицер принес мне телеграмму, полученную
комендантом из советского посольства: "Просим вас отыскать сотрудника
"Правды" полковника Полевого и помочь ему срочно выехать в Софию". Что
такое? Почему выехать да еще срочно? Ведь выборы. Ведь именно здесь, где
избирательная борьба особенно остра, куда из-за этого съехалось много
западных корреспондентов, где уже прозвучало несколько выстрелов и ожидаются
новые провокации, мне надо писать репортаж. Однако я попросил шофера
готовить машину, а сам пешком отправился по избирательным участкам.
Судя по всему, абсолютная победа Отечественного фронта обеспечена.
Празднично одетые люди разгуливают по улицам. Тут и там уже поют хоры. На
площади перед собором длинная цепь людей, взявшихся за руки, под
аккомпанемент какого-то домашнего оркестрика танцует хору. Живое, плавно
движущееся по кругу кольцо людей охватывает площадь. Меня, а точнее говоря,
мою советскую военную форму бурно приветствуют. Почти насильно втягивают в
этот ритмически колеблющийся хоровод. Неуклюже стараюсь делать непривычные
коленца. Интересно, очень интересно. Вот когда раскрывается народное сердце.
Еще недавно мы удивлялись, как это мог грузовик с нашими военными
корреспондентами, среди которых были правдисты - Вадим Кожевников и Борис
Горбатов, - прибыть в прошлом году в Софию, опередив даже наступающие части
Красной Армии. Удивлялись. Недоумевали. И завидовали коллегам. А сейчас вот,
отплясывая в этом хороводе, уже не удивляюсь. Это старое уважение к русским
воинам, помноженное на славу Красной Армии, несущей освобождение народам
Европы, и открывало корреспондентскому грузовику его необычный путь. Нет,
неплохой очерк можно будет передать отсюда. И озаглавлю я его тем же словом
"Братушки". Но очерк очерком, а на душе неспокойно - этот вызов. Что там
стряслось и почему срочно?
В холле гостиницы портье передает записанную им телефонограмму:
"Получили ли извещение? Выезжайте немедленно. Подробности при свидании".
Подпись первого секретаря посольства. А тут подбегает растерянный Веселин.
Оказывается, какая-то сволочь порезала у нашего "мерседеса" баллоны. Все
четыре. И так порезали, что никакой вулканизацией их уже не спасешь.
Болгарские ругательства похожи на наши, и я могу по достоинству оценить все,
что этот обычно такой спокойный, молчаливый парень извергает на головы
неизвестных "злочинцев". Читаю ему телефонограмму. Он морщится будто от
зубной боли. Потом, видимо что-то надумав, кивает головой и исчезает.
Собственно, чему удивляться - нечто подобное уже было. Вчера на большом
предвыборном митинге неизвестно кто плеснул на меня сзади какую-то горячую
гадость. В лицо не попали. Но на кителе на спине образовалась продолговатая
волнистая дыра, напоминающая очертаниями остров Кипр. Китель - черт с ним -
на людях можно появляться в шинели, а вот лишиться средства передвижения, да
еще в такую минуту... Да, кажется, нас, русских, здесь не только приглашают
в хороводы.
Озадаченный, стою в холле гостиницы, а между тем западные коллеги один
за другим торопливо бегут к своим машинам. Толстый фоторепортер американец -
мой сосед по номеру, обвешанный фотоаппаратами, как шаман колокольцами,
спешит последним, засовывая в рот на ходу остатки котлеты. В дверях он
делает мне ручкой: бай, бай!