"Петр Николаевич Полевой. Избранник Божий ("Романовы: Династия в романах") " - читать интересную книгу автора

_______________
* Деревянный или металлический сосуд с широким горлом,
употреблявшийся для розлива напитков.

И весь обоз двинулся далее и остановился у следующей избы. Хозяин ее,
стоявший с соседом у ворот, видел издали, как принял заезжих гостей Семен
Кокша, и потому не спешил распахнуть ворота, а предпочел сначала вступить
с Сусаниным в переговоры.
- Вы, братцы, откедова? - спросил он осторожно.
- Сам видишь откедова! С поля да с мороза... Впускай скорей в избу,
там расспросишь, - уже с некоторою досадой ответил ему Сусанин, начиная
отвязывать повод от дуги.
- Да нет, старина, ты погоди выпрягать... Вишь, как вас много: мне,
пожалуй, вас в избе и не поместить будет. Люди незнамые, боязно...
- Да какие ж незнамые! Бог с тобой, братец! Об эту пору, а не то к
Рождеству, я тут ежегодь обозы моим боярам гоняю. А Романовых бояр кто же
на Руси не знает!
- Так вы романовские! - как-то особенно многозначительно протянул
харчевник.
- Ну да! Романовские холопы, из-под костромских вотчин запас им
везем! - подтвердил Сусанин, не вникнув в смысл заданного ему вопроса.
Но харчевник и руками замахал:
- Нет, нет, голубчики! Ступайте, ступайте дальше! У меня для вас
места нет: княжего обоза ждем!
И тоже юркнул в калитку.
- Да что они тут, белены, что ли, объелись, живоглоты проклятые! -
воскликнул Иван Сусанин, пожимая плечами, и тронул своего мерина с места.
Но, к величайшей своей досаде и крайнему изумлению, он встретил такой
же недружелюбный прием и еще от двух-трех следующих харчевников, наотрез
отказавшихся впустить их и во двор, и в избу, и только один из них указал
на другую сторону улицы и сказал Сусанину:
- Вон, попытайте разве к Арефьичу постучаться. Авось тот вас пустит:
которую уж неделю без постояльцев сидит... Чай, у него животы подвело.
Сусанин с обозом двинулся к Арефьичу, постучал в его ворота
кнутовищем - и на пороге калитки тотчас явился сухощавый, корявый
мужичонка, с жидкою бородкой, в рваном зипунишке, без всяких расспросов
распахнул ворота и, низко кланяясь Сусанину, проговорил скороговоркой:
- Милости прошу с холоду в наше тепло, Божьи люди!
- Насилу-то на крещеного напали! - проворчал Сусанин, поворачивая
своего мерина в ворота и въезжая под дырявую крышу двора.
Полчаса спустя кони у обозников были выпряжены и, прикрытые рогожами,
привязаны к столбам двора, все романовские холопы сидели в низкой и темной
избе Арефьича, теснясь на узких и грязных лавках около плохого стола, на
который хозяйка Арефьича поставила корчагу пустых щей да жбан жиденького
квасу, а рядом с корчагою положила две больших ковриги ржаного хлеба,
пододвинула деревянную солонку и подала два ножа да с дюжину крепко
потертых и почерневших ложек.
- Не взыщите, голубчики! - говорил при этом скороговоркою хозяин,
также суетившийся около стола. - Хлеб-то у нас с мякиной. Да и щи-то тоже,
чай, не по скусу вам... Мы к дорогим гостям необычны, всех у нас богатеи