"Полибий. Всеобщая история (Книги I-IX) " - читать интересную книгу автора

описано зрелище после битвы при Ладе (XVI, 8, 8-10). Не лишен Полибий и
чувства юмора. Пример тому - история с Мойрагеном, которого уже раздели и
приготовились пытать, как вдруг допрашивавшего его Никострата позвали по
какому-то делу. "Мойраген очутился в странном положении, не поддающемся
описанию: несколько палачей стояло уже с поднятыми бичами, другие у ног его
раскладывали орудия пытки, но по удалении Никострата они стояли в
недоумении, поглядывая друг на друга и ожидая, не вернется ли Никострат. Но
время проходило, мало-помалу палачи один за другим удалялись, и Мойраген
остался один" (XV, 28, 1-4). Таким образом, Полибий соблюл одно из
выдвигавшихся им требований - о наглядности изложения. Другое дело, что
художественные красоты не были для него самоцелью и главным средством
воздействия на читателя.
Стремится Полибий и к объективности, нередко руководствуясь принципом
"Платон друг, но истина дороже". Так, он не скрывает отсутствия военных
талантов у почитаемого им Арата (IV, 8, 5-6), пишет, что Арат кое-что
утаивал в своих мемуарах (II, 47, 11), рассказывает о его двуличной политике
по отношению к Македонии, ахейцам и Коринфу (IV, 47-50) 6. Очень осторожно
оценивает Полибий характер Ганнибала. Хотя историк и осведомлен о многих
неблаговидных поступках карфагенского полководца, он воздерживается от
строгих суждений, ибо на поведение Ганнибала "сильно влияли и часто
направляли его не только внушения друзей, но еще больше обстоятельства" (IX,
22-26). Отрицательно относясь к Филиппу V Македонскому, Полибий все же
хвалит его за проявленные настойчивость и величие души (XVI, 28, 3-9).
Но во многих случаях историк не смог преодолеть пристрастности в
изложении событий. Так, он патологически ненавидит этолийцев, врагов
Ахейского союза, приписывая им все мыслимые и немыслимые пороки и
преступления. Как выразился К. фон Фриц, "этолийцы на протяжении почти всего
труда Полибия являют собою образец варварства и политического злобства" 1.
Конечно, этолийцы давали серьезные поводы для обвинений в свой адрес, однако
и критика Полибия далеко не всегда справедлива. Он, например, уверяет, будто
этолийцы начали Союзническую войну исключительно из страсти к грабежам и
разбоям, а в качестве предлога использовали намерение мессенцев перейти на
сторону Македонии и Ахейской лиги (IV, 3, 1-2; 5, 8). Между тем, это был не
предлог, а одна из важнейших причин конфликта - перед лицом мощного
македонско-ахейского альянса отпадение Мессены (а также Элиды) представляло
для Этолии серьезную угрозу 2.
В другом месте Полибий пишет о замыслах этолийцев вступить в союз с
Македонией и Спартой против ахейцев, что послужило причиной Клеоменовой
войны (II, 45-46). Тем самым он и обвиняет этолийцев в недобрых замыслах, и
оправдывает Арата, который, не в силах совладать с Клеоменом, обратился за
помощью к Македонии и пожертвовал ради этого независимостью Ахейского союза.
Однако упомянутые планы этолийцев, как показывает анализ обстановки, не
имели места быть 3, а потому Полибий может подпасть под обвинение в
сознательной лжи, которое предъявлял Тимею (см. выше). Что же до Арата, то
он, получив помощь от македонян против Спарты, отдал им Акрокоринф - ключ к
Пелопоннесу, что ставило Ахайю под контроль Македонии. Полибий писал, что
можно считать предателем того, кто впускает врага в родной город ради
собственной выгоды и отдает родину под чужую, более сильную власть (XVIII,
15, 1-3). Это определение вполне приложимо к Арату, который сдал Антигону
Досону Акрокоринф и тем поставил ахейцев под контроль Македонии 4, но