"Георгий Полонский. Перевод с английского (Киноповесть) " - читать интересную книгу автора

Георгий Полонский

Перевод с английского

Киноповесть

(написана в соавторстве с Натальей Долининой)

Я был лживый мальчик. Это происходило от чтения.
И. Бабель

1.

На доске оставались чертежи - следы геометрического рассуждения. А за
партами сидели трое взрослых: две женщины, один мужчина.
- Да что говорить? Способный. И сам это знает! - сказал мужчина с
огорчением. Так, словно засвидетельствовал чью-то бездарность.
Учительница, у которой были нервные руки и сожженные разноцветными
красителями волосы, заговорила раздумчиво и с улыбкой:
- Можно мне? Я, знаете, поделила бы урок на две части: на актерскую,
так сказать, и на зрительскую, То, что было "на сцене", мне понравилось. У
вас есть редкое качество - вы обаятельны у классной доски!
Тот, кого обсуждали, был длинноногий, спортивного вида парень в
вельветовой куртке с молниями, которая сообщала ему нечто от свободного
художника. Это Дудин Виталий - студент педагогического института; он здесь
на практике. Слушал он разбор своего урока со смущенно-снисходительной
улыбкой.
Учительница продолжала:
- Ваша манера доказывать - быстро, нетерпеливо, так что крошится и
брызгает из-под руки мел, - это подкупает. Есть в этом какое-то изящество,
а, Нина Максимовна?
Полная женщина, внимательно глядевшая на Виталия исподлобья,
улыбнулась, отряхнула пепел со своей сигаретки в бумажный пакетик и сказала:
- Пожалуй. А можно было бы доверить ему классное руководство?
- Вот! - вклинился мужчина, не по-доброму сверкнув на Виталия очками в
тонкой металлической оправе. - Вот где решается вопрос! А этот
математический блеск - он еще не доказывает, что человек будет учителем...
На семинарах я этого студента не видел, он бегал от меня, как черт от
ладана... По истории педагогики - тройка, по теории - пробел. Пусто! Лично я
не понимаю, зачем он поступил в педагогический вуз... и чему он, собственно,
улыбается? Так что вы рискуете, Нина Максимовна. Мое дело - предупредить.
Высказав все это, доцент кафедры педагогики обиженно отвернулся.
- Филипп Антоныч... - кротко начал Виталий. Но тот перебил:
- Нет, со мной вам объясняться незачем, Вот школа, - он показал на двух
женщин, - здесь вам быть целую четверть, здесь и выступайте. А у меня еще
другие студенты есть; их трудолюбие и скромность мне дороже, чем блеск
отдельных гастролеров! Прошу прощения.
Он вышел.
- Со второго курса точит на меня зуб, - с унылой усмешкой произнес
Виталий и, пряча неловкость, стал медлительно стирать с доски.