"Алексей Полстовалов. Сын " - читать интересную книгу автора

он не мог поверить, что путешествие могло всколыхнуть какие-то воспоминания,
которые в итоге привели к подобному, весьма плачевному результату. По сути,
их и быть то не могло, так как когда они покинули страну, Артуру не было еще
и года. Да и какие воспоминания могли бы оказать столь сильное влияние?
Поверить в то, что сын говорил правду, Черчстон не мог и не хотел: тогда ему
пришлось бы пересмотреть свои взгляды на мир, ему бы пришлось признать такие
факты, о которых его разум боялся и помыслить. Нужно было допускать миллионы
миров, существовавших еще до появления человеческой расы, а также верить, в
то, что бесконечное число цивилизаций будет жить в мире и после того, как
человека не станет. Однако также тяжело для отца было предположить, что
Артур сошел с ума, в это он тоже верить не мог. А если сын был совершенно
нормален, как он сам утверждал, то оставалось предположить то, что он
говорит правду. И им придется пройти через какую-то метаморфозу, смысла
которой граф хотя и не понимал, однако как-то смутно чувствовал, что она
может как раз приблизить то время, когда человеку придется уступить место
другим существам. Сама мысль о том, что все сказанное может быть правдой,
вызывала омерзение, хотя он не вполне понимал, на чем это чувство
основывалось. Граф буквально разрывался, не зная, во что легче поверить, в
безумие своего единственного сына или в его безумные слова.
Хотя, следует сказать, что неделю спустя, слова Артура уже менее
походили на бред сумасшедшего, и Черчстон уже беседовал со своим сыном,
которому лишь предстояло стать его сыном, о вещах, за которые на его родине
легко было отправиться в лечебницу для душевнобольных. Я не буду писать о
том, что было темами их разговоров, как и не буду подробно описывать
метаморфозу. Причина тому та же, по которой я был обязан сжечь дневник
графа: превращение описано там настолько детально, что дневник мог бы
заменить книгу, я бы не хотел, чтобы мое изложение событий стало шагом к
пробуждению сил, которые уже дважды едва не получили власть над Землей.
Помня весь дневник слово в слово, я боюсь своих знаний и надеюсь, что в
полном объеме они никогда не станут известными кому бы то ни было. Не устану
проклинать себя за то, что вопреки воле умершего, перед сожжением заглянул в
записи графа.
Тридцатого сын, посчитав, что тот готов, рассказал отцу о метаморфозе.
Книга была открыта на изображении странного существа, которое, по описаниям
Черчстона, смутно напоминало некое насекомое: членистые ноги, на которых
едва удерживалось массивное, мешковатое бесформенное тело; голова этого
животного (хотя можно ли назвать животным то, по сравнению с чем ископаемый
трилобит выглядит куда более современным и земным) составляла одно
неразделимое целое с туловищем, ротовое отверстие поражало своей пустотой,
не имеющее зубов, оно казалось еще более отвратительным, немо свидетельствуя
о том, что этот зверь был способен только поглощать. Как говорит об этом
граф: "При виде подобной твари все человеческое восстало во мне против
существования такой мерзости. Оно одновременно было скоплением наших
кошмаров, чудовищных сновидений и страхов всего человечества, причем заметно
было, что оно было намного древнее этих ужасов, которые по сравнению с ним
казались чудачеством. Существо это было не столько страшным само по себе,
хотя смотреть на него было, мягко говоря, неприятно, нет, оно несло в себе
нечто такое, что описать нельзя, бесконечный ужас, нечто худшее, чем смерть
было в этом существе, глядя на него, невольно начинаешь задумываться над
тем, что детская боязнь темноты имеет под собой куда больше оснований, чем