"Алексей Полстовалов. Западня душ " - читать интересную книгу автора

Я быстро привел себя в порядок; часы показывали половину третьего, и я решил
немного осмотреться. Предоставленные апартаменты были значительно больше
моей парижской квартиры, богато и со вкусом оформленные, они могли бы
вызвать зависть самого искушенного знатока интерьеров. Внутреннее убранство
комнаты было совершенно лишено крикливого пафоса, характерного для салонов
современной аристократии - предприимчивых nouveau riche, устраивающих у себя
дома сумбурное смешение стилей, подобия коему не существовало со времен
вавилонского столпотворения. Архитектор Лефевра, по всей видимости,
мастерски владел чувством формы и меры, что позволило создать в доме
комфортную атмосферу, не прибегая к использованию сомнительных ухищрений, в
огромном количестве представленных в архитектуре нашего времени. К
несчастью, здесь было нечто, не позволявшее мне в полной мере насладиться
уютом, царившем в апартаментах. Еще ранее, когда я посещал Гастона Лефевра в
Париже, я обратил внимание на странный запах, витавший в комнатах его
особняка. Хозяин объяснил, что его ритуальные практики требуют воскурения
особенных благовоний для достижения должного духовного состояния.
Собственно, сладковатый, чуть горчащий аромат, навевавший размышления о
глубокой древности, не был столь неприятен, напротив: тонко подобранные
ингредиенты, сгорая, источали благоуханный дым, однако я с раннего детства
был чрезвычайно восприимчив к любым запахам, и вскоре почувствовал сильную
головную боль, прошедшую лишь спустя несколько часов, после того, как я
оставил жилище Лефевра. В загородной резиденции этого господина, как мне
показалось, запах был значительно сильнее, и, хотя в настоящий момент я не
испытывал каких-либо болезненных ощущений, в любой момент пребывание в доме
грозило обернуться тяжелым испытанием.
После обеда Гастон пригласил меня осмотреть коллекцию. В обширном
подвальном помещении были созданы идеальные условия для сохранения бесценных
произведений искусства. Каким-то образом Лефевру удавалось поддерживать в
залах постоянную температуру; к своему удивлению, я не чувствовал влажности,
неизбежно присутствующей в местах, расположенных под землей; массивные
двери, снабженные замысловатыми запорами, сводили возможность вторжения
извне к минимуму. Путешествие по просторным холлам, заполненным
всевозможными творениями величайших мастеров прошлого, было слишком
стремительным, чтобы мне удалось подробно рассмотреть заинтересовавшие
экспонаты. Позднее я понял, почему Гастон постоянно торопил меня, не
позволяя подолгу задерживаться перед тем или иным chef-d'oeuvre: коллекция
была чересчур велика, чтобы за один день ознакомиться с ней в полной мере.
Мы миновали огромную библиотеку, где книжные полки, заставленные ветхими
фолиантами античных философов и более современными томами, принадлежащими
перу известных ученых, соседствовали со стеллажами, на которых хранились
мрачные средневековые гримуары и прочая литература, посвященная мрачному
искусству оккультизма; отдельное место было отведено рукописям,
принадлежащим перу величайших писателей. Мы побывали в зале, в котором
Лефевр собрал механические инженерные приспособления, привлекавшие внимание
совершенством исполнения, даже невзирая на то, что назначение их осталось
для меня загадкой. Мы посетили помещение, где Гастон разместил невообразимое
количество музыкальных инструментов, о существовании многих из которых,
должно быть, не подозревают искусствоведы, или же полагают, что таковые
сохранились лишь на страницах потрепанных древних трактатов. Там же лежали
стопки партитур, отмеченных автографами знаменитых композиторов.