"Владимир Миронович Понизовский. Заговор генералов " - читать интересную книгу автора

- Шпиёна-лазутчика спымали!
- Пусть ведут сюда.
Солдаты втолкнули в землянку малорослого мужчину.
- Гляжу, а ён преть прямком на мене! - взахлеб, громко начал
объяснять, размахивая длинными руками, дозорный. Это и был
Кастрюлин-младший, Петр. - "Стой! Ложись!" А ён, гнида, торчком торчит, не
лягает! Ну, я ему!.. За братеню! У-у, мерзлая рожа!
Петр снова замахнулся на пленного. Тот был узкоплеч. Лицо обросло
длинными редкими волосами. Без шапки. В рваном австрийском солдатском
мундире. В изодранных, обмотанных тряпьем сапогах. Коптилка неверно
освещала его лицо с тенями глубоких морщин, с выпирающими калмыцкими
скулами, не вязавшимися с мундиром австрийца. Отсвет огонька коптилки
дрожал в его узких, косо прорезанных глазах. Казалось, это лихорадочно
горят они сами. Он промок. С одежды стекали струйки воды. Но
потрескавшиеся, запекшиеся губы были сухи.
Он стоял, стиснув иссеченные ссадинами маленькие кулаки.
- Wer bist du? tfberlauf er? Spion? [Кто ты? Перебежчик? Разведчик?
(нем.)] - обратился к нему Антон.
Незнакомец стоял, покачиваясь из стороны в сторону.
- Отвечай, гадюка, когда господин русский ахвицер допрашивает! - опять
замахнулся на него Петр Кастрю-лин.
Пленный раскачивался все сильней. Казалось, сейчас он упадет.
- Wer bist du? Wohin gehst du, mit welchem Ziel? [Кто ты? Куда и
зачем, с какой целью шел? (нем.)] - повторил Путко.
Мужчина закусил губу. Пригнул голову. Исподлобья уперся взглядом в
лицо Антона.
- Прикажите... - в горле его засипело, будто звук продирался сквозь
спутанную проволоку, - распорядитесь, подпоручик... оставить одних...
Нас... Всех вон!
В этих через силу выговоренных словах Путко услышал властное
приказание.


2

Он стоял, крепясь, чувствуя, что вот-вот последние силы оставят его, и
он упадет. Судорожно, прорезая обломанными ногтями ладони, стискивал
кулаки, чтобы удержать себя и устоять.
Столько раз жадно предвкушал он эту минуту, но не думал, что она будет
такой. Голод. Вонючее болото. Окрпк и пинки солдат. Все должно было быть
иначе. Сейчас он не испытывал ничего, кроме усталости и подымающейся,
захлестывающей злобы. К этой солдатне и их тупоголовому офицеру,
заставляющему его стоять на пределе сил. Какое сегодня число? Он потерял
счет ночам и дням. С того часа, как послал Франтишека Мрняка в сельскую
лавку, где были жандармы. Ему казалось, что от того селения до границы
рукой подать. Недопустимый просчет. Он заплутал в лесу. Пробирался суток
десять. На подножном корму, как скотина. Если бы не румынские пастухи, так
бы и издох в каком-нибудь овраге. Пастухи накормили, показали направление,
дали кукурузных лепешек. Сколько суток, как он съел последнюю?.. Потерять
ориентировку в нескольких верстах от границы - после тысяч исхоженных им