"Евгений Попов. Самолет на Кельн (Рассказы)" - читать интересную книгу автора

после чего мужик выпрямился и заговорил:
- Фу!! Спасибо вам, товарищи, а то я уж было совсем ума решился через
проклятую вечернюю школу!! Я - кочегаром на гормолзаводе с детских лет, а
они говорят - не век же тебе топку шуровать, ты должен расти и работать над
собой. А на кой мне, спрашивается, расти при хорошей получке и правильном
отношении к труду, неоднократно награждаясь почетными грамотами? И если все
будут над собой расти, то кто работать будет? Они ж меня - в школу да в
школу! И уж эти Ленц проклятый с Джоулем, их, оказывается, было двое и
обои - немцы, даром что один русский, другой англичанин, уж вы видели, до
какого они меня скотства довели, товарищи, что я лазию под фонарем. Потому
что мнилось мне - я учебник потерял, после чего не видать мне аттестата
зрелости. А топку я очень люблю шуровать! Там и чисто, там и светло, там и
весело... И до того мне горько, до того противно...
Потерпевший заплакал.
- Так вы... вы что же? Вы тогда туда не ходите, если вам так
неприятно, - растерялся капитан Дунаев.
Его слова вызвали дикий приступ веселья. И не только у кочегара,
слесаря или личного состава милиции. Нет! Даже нарушители хохотали,
преступники, еще не прибранные по камерам.
- Во дает начальник! - шумели они.
- Да кто ж мне путевку - тогда на курорт даст, если я не буду над собой
расти??! - загораясь гневом, вскричал кочегар. - И кто мне премию насчитает
на полную катушку?
- Можно подумать, что это имеет какое-то отношение к учебе? - усомнился
капитан.
- Не! - заговорили дуэтом кочегар и слесарь. - Не имеет. Вроде бы не
имеет, а на самом деле вроде и имеет.
- Вы клеветой не занимайтесь, товарищи! - крикнул было капитан. Но
потом осекся, подумал и махнул рукой. - Домой, домой, отдыхать пора, -
сказал он.
Кочегар и пошел. Слесаря же разбирало любопытство и хотелось ему еще
поговорить с кочегаром, но он любил дежурить в милиции и поэтому лучше
остался дежурить.
А проводить кочегара взялся один молодой ефрейтор, почти мальчик. Они
шли по улице и беседовали.
- Дак ты, мужик, так можешь и до профессора дойти? - уважительно сказал
ефрейтор.
- Заставят, так и дойду, - гордо ответил несчастный ученик и исчез в
темноте.

БЕЛЫЙ ТЕПЛОХОД

Товарищ Канашкин отсутствовал на службе. А к концу дня пришел и бросил
портфельчик на мягкое сиденье своего канцелярского стула. Достал порядочную
кипу деловых бумаг и стал их лихорадочно листать, прицокивая зубом.
- Рассказывай, Канашкин, - первым не выдержал Бумажкин, лихой служащий,
игрок в баскетбол, знаток шахматных дебютов и эндшпилей.
Канашкин поднял удивленные глаза:
- О чем?
- Где был, что видел, - хохотали служащие.