"Михаил Попов. Плерома " - читать интересную книгу автора

Валерик фыркнул:
- Домой? Мой юный друг, уж позволь мне так тебя называть с высот моего
более разнообразного жизненного опыта, так вот деньги и у меня есть, и
подозреваю, что больше, чем у тебя. Но меньше, чем мне необходимо. Домой я
приеду только на собственном "мерседесе".

За те пятьдесят шесть километров, что они не виделись с отцом,
Александр Александрович сделался еще суше, желчнее на вид, печень как бы
горела тусклым, нездоровым пламенем у него внутри, в глазах блестела тихая,
ни на кого конкретно не направленная приязнь. Он сообщил сыну осторожно, что
может, если тот не против, договориться насчет места лаборанта в кабинете
эстетики, и был очень обрадован тем, что Вадим согласился, не ломаясь. Отец,
видимо, смирился с тем, что его сын никогда уже не разовьется в настоящего
инженера. Кабинет техникумовской эстетики - это было максимум того, что он
мог предложить сыну в мире, в котором что-то значил. Вадим был ему
благодарен, но одновременно ему было все равно. Эстетика так эстетика. Перед
ним пламенела особая цель, и до ее достижения, он ни на чем был не в силах
задержаться вниманием.
Его начальница, толстая одышливая дама, Аида Борисовна Рыжова,
скептически отнеслась к появлению лаборанта. Возможно была наслышана о его
репутации истребителя книг. Она согласилась впустить в свой заповедник
дешевых репродукций, ископаемых диафильмов и потертых альбомов, только из
уважения к Александру Александровичу. К "материалам", считающимся ценными
или хрупкими, она Вадима старалась не допускать, ему разрешалось только
протирать пыль на фильмоскопе да гипсовой копии роденовского мыслителя.
Промелькнув с влажной тряпицей по кабинету, лаборант отправлялся на поиски
женщины, с которой можно было бы совокупиться.
Выяснилось постепенно, что на этих путях его поджидает огромное
количество сложностей. Закипало лето, цвело то одно дерево, то другое, три
вечера в неделю посреди сладострастной парковой полутьмы распускался яркий
цветок танцплощадки, но Барков был не в силах шагнуть на этот помост. Ему
казалось, что за ним ползут издевательские шепоты, и если он попробует
танцевать, то запутается в них и рухнет на пыльные доски вместе наугад
выбранной девицей. Лиц и фигур всех этих матерчатых бабочек, что занимали
угол возле громадного черного усилителя, покуривали, глупо посмеивались, он
не различал. Ему было все равно, каковы они на вид, все были одинаково
отвратительны и желанны.
Вадим накручивал непонятные круги по сумеречным закоулкам парка,
натыкался на почти порнографически обнимающиеся парочки, многозначительно,
чуть ли не с отеческой интонацией хмыкал и уносился прочь. Он отчетливо и
детально представлял себе механику этого главного человеческого дела и,
вместе с тем, не менее отчетливо ощущал непроницаемую стену между собой и
возможностью этим делом заняться, и это сочетание чувств приводило то в
ярость, то в тоску.
Разумеется, по возвращении со службы он сделался не только лаборантом,
но и женихом. Большинство браков случается с парнями нашего отечества именно
в эти первые, самые рискованные месяцы свободы. Или сосредоточенно поджидает
в своей норке та, что талдычила два года в письмах что "ждет", или внезапно
выныривает прямо перед обалдевшим дембелем "красивая и смелая".
В кабинет Аиды Борисовны стала, в те часы, когда нет занятий, забредать