"Владимир Федорович Попов. Разорванный круг (Роман, 1968) " - читать интересную книгу автора

С него все и началось. Осваивали мы свою отечественную сажу - до тех пор на
импортной работали.
- Сажа импортная? - удивился Апушкин. - Эту дрянь из-за границы
ввозили?
Кристич улыбнулся чуть покровительственно.
- Сажа - это не дрянь. От ее качества зависят свойства резины. Многие.
А главное - износостойкость. Так вот, не пошла у нас новая сажа. Горит
резина, пузырится, скорчивается. Так называемый "скорчинг" получается. Стоят
станки, план заваливается. Катастрофа. Инженеры-исследователи то один режим
предложат, то другой. Рабочие выполняют их указания, а что к чему - не
понимают. Эта работа вслепую надоела Калабину, и он вскипел: "Вы хоть бы мне
объяснили, чего хотите добиться. Я за этой машиной два десятка лет стою,
резину чувствую и на ощупь, и по запаху, и по виду. Вы думаете, я всегда
точно по вашей инструкции делаю? Сам корректирую процесс. Если буду знать,
чего вы хотите, я помочь вам смогу". Один инженер от него отмахнулся, а
другой прислушался. Проговорили они до позднего вечера. После этого Калабин
внес много интересных предложений. Если бы не он, долго бы еще осваивали
отечественную сажу.
- Потом инженера наградили, а рабочий в тени остался? - попытался
предугадать дальнейший ход событий Апушкин.
Кристич досадливо махнул рукой.
- Это, может быть, у вас в институте так: один работу делает, а другой
отчет подписывает. У нас, когда резина пошла, инженер честно сказал
директору, что без Калабина он ничего не добился бы.
- Правильный малый, - глубокомысленно резюмировал Апушкин. - У нас в
гараже деньги украсть не украдут, а мыслишку слямзить за грех не считается.
- Так слушай. Пришел директор на завком и говорит: "Вы думаете, у нас
Калабин один? У нас их сотни. Так почему же мы под спудом их опыт держим,
почему не используем творческие способности, почему не побуждаем к
творчеству?" Подумали, подумали - на самом деле: почему? Рабочий класс
сейчас грамотный пошел, особенно молодежь. Кого ни возьми - семилетка, еще
чаще - десятилетка. А у стариков хоть образования мало, так у них опыт
годами накопленный. Решили создать первую группу рабочих-исследователей.
Семнадцать рабочих и шесть инженеров. И как развернули дело! К ним еще
подсоединились. А сейчас уже это отряд в пятьсот человек.
- Где же вы все там размещаетесь?
Кристич расхохотался.
- О-о, да ты, друг мой ситцевый, значит, думаешь, что мы по
лабораториям сидим? Не-ет, Иван Миронович. Мы ведем исследования на рабочем
месте.
- Так при чем же тут "институт"?
- Фу, какой ты... Институт - это же не обязательно заведение, это форма
организации. Можно, например, сказать "Институт общественных инспекторов". А
у нас институт рабочих-исследователей. У нас и факультеты разные есть. Кто
технологией занимается, кто экономикой.
- И ты, говоришь, нашел в нем свое призвание?
- Не сразу. Первое время не до этого было. Пришел на завод со своими
требованиями к жизни, а меня бах - в подготовительное отделение на
резиносмеситель. Пока осваивал - скуки не испытывал, а потом заскучал.
Каждый день одно и то же. Руки работают, голова - не очень. Это все равно