"Александр Попов. Человек с горы" - читать интересную книгу автора

дряхлые, чего уж жалеть: помрем - все одно сгниет. А душа, кто знает, может,
и улетит куда.
- Вот-вот, от людей ты уже улетел на свою гору, теперь и душой норовишь
от нас сигануть? - лукаво улыбалась Ольга Федоровна.
- От людей, Ольга, никуда не улизнешь, как не исхитряйся, - говорил
старик и тайком любовался женой: старая она, морщинистая и сухая, а все
любима им. В радость ему видеть ее. - Толку-то, что ушел я от людей на гору,
все равно надо спускаться, хотя бы даже за водой или продуктами.
- Вот и ладненько, - ласково улыбнулась Ольга Федоровна, гладя руку
старика, - и спускайся, Ваня, навсегда в Новопашенный: зачем шалоболиться?
Все равно все пути ведут к людям.
- Нет, Олюшка, - накрыл Иван Степанович своей ладонью руку жены, - не
хочу к людям: плохо мне рядом с ними. Издали, понимаешь ли, спокойнее и мне,
и всем.
Промолчала жена на твердые слова мужа, знала: сказал Иван Степанович -
так тому и бывать. Вспомнилось ей, как навсегда уходил он из дома на гору, и
ласково подумала о муже: "Спасибо, Господи, что дал Ты мне его. - И
взгрустнулось Ольге Федоровне: - Как порой несправедливы и жестоки друг к
другу бывают люди! Скверно когда-то обошлись с Иваном односельчане. А что он
хотел? Только одного - чтобы в радость всем жилось в Новопашенном. Пошел к
людям с правдой, а они ему ответили злом..."
История была такая: видел Иван Степанович, что плохо живет колхоз,
воруют с ферм, с полей и пасек новопашенцы все, до чего слабый догляд. По
осени пшеницы и овощей гектарами хоронил снег. Механизаторы пьянствовали,
ломали технику, потом в простоях все тоже было - пьянство. На собраниях
Сухотин, работавший кладовщиком, ругал земляков, председателю в глаза
говорил:
- Не хозяин ты, Алексей Федорович: только о своем личном дворе
заботишься, все в него тащишь...
Мрачно отмалчивался Алексей Федорович.
Сухотин жаловался в письмах районному начальству: спасите, мол, гибнут
люди, мучается скот, оскудевают поля.
Из района на каждую жалобу Ивана Степановича приезжал проверяющий,
составлял справку, и нередко из нее выходило - оговаривает председателя и
односельчан. Над ним посмеивались, покручивали возле виска пальцем.
Но упрям был старик и однажды сказал себе: "Будя, ребята! Вы перемрете,
спившись и обожравшись, но после нас детям и внукам нашим жить. Ради них
остановлю вас или - погублю".
Он уехал в Иркутск и всеми правдами и неправдами попал к большому,
лобастому начальнику, рассказал ему о новопашенских бедах и печалях.
- Помогай, уважаемый, - сказал ему Сухотин. - Прекрати своей державной
рукой разор и развор...
- Прекратим, старина, безобразия, - ответил ему начальник, зеркально
сверкнув большим белым лбом. На прощание крепко пожал своей мягкой, но
сильной рукой смуглую, маленькую, но твердую, как кость, руку Сухотина.
Иван Степанович вернулся в Новопашенный довольным, его душа светилась
надеждой и верой - придет разумное и доброе в новопашенскую долину, заживут
люди здравым умом и добрым сердцем.
- Только крепенько встряхнули бы! - говорил он жене.
Большой иркутский начальник отписал сухотинское заявление в район,