"Александр Попов. Надо как-то жить (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Александр Попов.


Надо как-то жить


Повесть


Михаил Ильич Небораков до своих пятидесяти четырех лет знал, как надо
жить. "Шкурой своей узнал", - как любил иной раз похвалиться. Знал-знал, да
усомнился.
А подтачивать стало, когда нынешним маем старший брат его Александр
Ильич к нему, младшему, приехал погостить и дела неотложные закончить.
Погостюет Александр Ильич у брата два с небольшим месяца и снова улетит
в свой "Израиль", ежедневно хвалимый им, но в особенности - его супругой
Верой Матвеевной, молодящейся дамой, одаренной вкрадчивым красноречием и
созидательной неугомонностью.
Отъезжали родственники в августе, а пока - первые числа июня, и все еще
только начинается.


1


Александр Ильич уже шестой год как гражданин государства Израиль. Еврей
не еврей, но за шесть лет внешне стал выглядеть иностранцем.
- Санька-то, глянь, Лариса: стал, бедняга, как головешка, - в аэропорту
прищуривался младший брат на шедшего к нему с распростертыми руками старшего
брата, вспаренного, раскрасневшегося, но с очевидными признаками кофейного
загара.
- Ты бы поласковее с братом-то, Миша? - шепнула нарядная, взволнованная
Лариса Федоровна, с тревогой заглядывая с боку в азартное лицо своего
коренастого, но с мальчиковато разлохмаченной прической супруга. Волосы у
Михаила Ильича были весьма своеобразными, в чем-то отражая и весь его
непростой норов: как бы старательно и продолжительно не расчесывал их, как
бы не прилизывал водой, а они через минуту-другую все же вставали дыбом - в
разлохматку.
- Приласкаю, приласкаю... утюжком, - рассеянно-насмешливо ответил
Михаил Ильич, подтягивая рукава выцветшей рубахи, будто встречал брата для
того, чтобы побороться с ним. Лариса Федоровна дома уламывала супруга, чтобы
надел "что поприличнее, ведь не бедные все же", не захотел: не любил
празднично одеваться, "выпендриваться", только пыль и соринки смоченными
ладонями стряхнул с себя и - "вот он я: при параде!".
- У вас что там, брательник, солнце и по ночам палит? Черный весь
сделался, чисто негр. Ну, здравствуй, родной, здравствуй! - крепко обнимал и
лобызал он упревшего в самолете и аэропортовском автобусе кругленького,
ухоженного, с персикового отлива залысиной Александра Ильича. - Одеваешься,
посмотрю, брательник, - ну, просто футы-гнуты: весь в моднячих джинсах и
надписях с рожами, как подросток какой малохольный, - поддел старшего в